Оружейник

Дальше, видимо, должен был последовать мой ответ. Но я как раз сосредоточился на обгоне трактора с прицепом — чертов фермер полз прямо по середине дороги, с какой стороны к нему не подступайся, колеса приходится чуть ли не в кювет вывешивать. На клаксон этот пень тоже реагировал, видимо, давно и основательно забив уши коровьим навозом. К счастью, долго глотать пыль не пришлось. От шоссе шла какая-то местная дорога и этого отрезка мне как раз хватило, чтобы уйти в сторону и выскочить обратно прямо перед шипастыми колесами. А там уже пыль пришлось глотать ему и надеюсь, её поднялось достаточно много.

А ведь можно было взять авиетку. И почему только сейчас об этом подумал? Обошлось бы дороже, зато проще и быстрее, места для посадки сейчас почти в каждом городке. В том же Труа как раз достроили новый аэропорт. А по Парижу…по Парижу можно и на метро. Эх… инерция мышления, не иначе. Сначала Мастер взял грузовик, потому что ему требовалось вести груз, потом Свен приказал взять авто, чтобы ехать на поиски Мастера. А потом никто — и я в том числе — не подумал, что удобнее было бы заменить машину на легкий самолет.

— Куда ты меня везешь?

— В Мурмелон-ле-гран.

Следующую фразу мадмуазель пробормотала себе под нос и её заглушило очередным рекламным танго. Впрочем, и так было понятно: слова там из тех, что девушкам из приличных семей знать не положено.

— Повторишь?

— Говорю, ты просто потрясающий собеседник! — это был еще не ор прямо в ухо, но близко к нему. — Каждый ответ, как целый роман, все сразу ясно-понятно.

— Взаимно.

— В каком это смысле?! Ты же меня ни о чем не спрашивал.

— Да я представления не имею, о чем тебя спрашивать, — признался я. — И зачем ты мне вообще нужна.

Секунд на пять её этот ответ просто вогнал в ступор. А затем "прелестные уста" мадмуазель Вервиль разверзлись и… французский я, в общем, и так изучал не в Сорбонне, но… моряки в марсельских кабаках некоторых слов не знали. Или стеснялись употреблять.

— Извини, поаплодировать не могу. Дорога не очень, руки заняты.

Мне выдали еще несколько пожеланий на тему, чем занять себя, но уже более вяло, без прежнего огонька.

— Закончила?

— Кончила, мать… знала бы, вцепилась в ажана, чтобы запер обратно в клетку. Там хоть какая-то ясность была — суд, прикинуться невинной овечкой, слезу пустить… мне шепнули, у судьи две дочки, старикан бы наверняка дал слабину. А теперь я опять в дерьме по уши, верно?

— Вообще-то нет, одежда была чистая.

— Слушай, ты, как там тебя… ты в самом деле такой лё кон или притворяешься зачем-то?

— Мартин.

— Что?! Это тебя так звать?

— Да.

— Мартин, а дальше?!

— Без дальше.

На дороге как раз попался относительно прямой участок, так что я смог спокойно оглянуться. Да уж… попадись сейчас мадмуазель Вервиль на глаза Родену, он бы наверняка разбил своего "Мыслителя" и срочно начал ваять новую композицию. "Остров ума в океане тупости" или что-то такое.

И да, даже сейчас… нет, просто сейчас она мне показалась очень красивой.

— Открой перчаточный ящик, там справа фляжка в кожаной оплетке. Сделай пару глотков.

— А что в ней?

— Лекарство от нервов.

Говорить, что грушевый бренди без привычки лучше заливать в себя не залпом, а небольшими глотками, я не стал. В конце концов, и по запаху понятно, что внутри не травяной чай.

Запах она явно почувствовала и начала осторожно, но после нескольких глотков закашлялась. Я немного удивился — мягкий же сорт, градусы почти не чувствуются.

— Хороший кальвадос… спасибо. Сам будешь?

— Давай, — я забрал флягу. — И вот что… предлагаю сделку. Меняем рассказ на рассказ. Ты излагаешь, как дошла до… — я усмехнулся, — жизни такой. А я говорю, кто такой и зачем похитил тебя из нежных лап французской полиции. Согласна?

— Можно подумать, у меня выбор большой. Закурить дашь?

На всякий случай я сбросил скорость. И не зря — мне пришлось не только доставать сигареты, но и держать "имку", потому что с колёсиком зажигалки у Женевьевы справиться не получилось.

— Крепкие… — она снова закашлялась. — Ладно, давай, спрашивай чего хотел. С чего начинать?

— Подозреваю, если сказать "с начала" ты мне всю историю детства и отрочества перескажешь, — вздохнул я. — Так что давай с конца. Ты действительно банк ограбила?

— Да если бы, — девушка тяжело вздохнула. — Все должно было пройти легко и просто. Как у этих, в газетах: Вилли Сатон, Красавчик Флойд… все же просто — приехали, постреляли, забрали деньги, умчались прочь.

— Точняк, проще некуда, — едва сдерживая смех, поддакнул я. — Что может пойти не так?

— А ты сам-то банк хоть раз брал, умник?

— Даже не один.

У Женевьевы изумленно — и очень забавно — расширились глаза. Такого ответа от "полицейского" она явно не ожидала, так что я не смог сдержаться и добавил: — вместе с городом.

Что город назвался Казанью, я уточнять уже не стал. Но банков там действительно два, Госбанк и Купеческий.

— Шутку шутишь?

— Сейчас твоя очередь рассказывать, — напомнил я. — Так что давай, не уходи с курса.