Оружейник

Он пробормотал что-то на древнем, давно забытом всеми языке. Подошедшая Валисия поморщилась, не зная, что он сказал. Но я теперь его понимал.

— Она желала добра… но привела смерть в этот мир… — сказал он уже на понятном всем языке. — Что ж… может, это и к лучшему… Может, там, куда я направляюсь, они меня не достанут… Да, не достанут…

Он умер, и тело его рассыпалось в прах. Я поднялся на ноги, чувствуя одновременно безграничную мощь, и такую же беспомощность. Теперь, когда я моём мозгу была вся информация, которой владел Тартес, я понимал: мне нужно было позволить себя убить.