Оружейник

— Что булки сжал? Удивлен, откуда я могу это знать? Это мой район, док, и я тут знаю всех проживающих. Кто во сколько встает, кто где работает, и во сколько приходит домой. Я даже знаю, что ты любишь на обед есть. Извини, эскулап, но раньше я тут околоточным работал. Да вот жизнь заставила род деятельности сменить, не угодил я людям князя нашего, слишком честным оказался.

Кириллов смутился:

— Ну… вы только не подумайте ничего плохого. Вы упомянули, что пройди я мимо тех громил, то попал бы вам в руки. Вот я и подумал…

— Молодец, доктор. Думать завсегда полезно. А вот от хорошего кофе я бы не отказался. Знаю, что оно у тебя есть. И даже знаю, где банка стоит.

На недоумевающий взгляд Кириллова, мужичок небрежно ответил:

— А что? Навещал я твой дом. Я частенько захожу в гости, когда хозяев нет. Заметь, ничего не беру. Точнее, не беру вещи навсегда. Иногда мелочь какая-нибудь нужна, а покупать ради одноразовой прихоти — прости, глупо. Возвращаю потом на место.

Кириллов разинул рот — он вспомнил, что несколько раз искал ту или иную вещь, и не мог найти. В итоге вещица находилась, но совершенно в неожиданном месте.

— Ну так как насчет кофейку?

— Да, да, конечно, — доктор вставил ключ в замок.

— А я тебе за угощение совет дам, — улыбнулся спаситель, — Вали из города, господин хороший. Эти залетные явно по твою душу приходили. Они даже пропустили мимо себя торговца Эмкаэлса, что живет через два дома от тебя. Кто-то тебя заказал, господин Кириллов…

Глава 4

— Как мне к вам обращаться? — поинтересовался Кириллов.

Доктор привел спасителя на кухню, где тот, внимательно осмотревшись, ткнул пальцем на среднюю полку, уставленную всевозможными баночками.

— Вон там хороший кофе у тебя стоит, — и без всякого перехода незнакомец продолжил, — Зови меня Волком, доктор. Так-то Сергеем Юрьичем всю нормальную жизнь прожил, но мои бывшие подопечные окрестили Волчарой. Так что, когда стал таким же, как они, то кличка у меня уже была. Нормальная жизнь давно закончилась, не до отчества нынче.

— Мне все же удобнее вас звать по имени-отчеству, — отозвался Кириллов, приступая к готовке.

— Да ну? А теперь представь, Док, что тебе помощь требуется, ну или опасность какая образовалась, как вот сегодня. Ты что же, будешь орать — "Уважаемый Сергей Юрьевич, не соблаговолите ли обратить свое драгоценное внимание на мою маленькую проблему?!", — хихикнул мужичок, — Проще крикнуть — Волк! Как и мне проще называть тебя Доком!

— Мда… Я не рассматривал этот вопрос с такой стороны, — улыбнулся Кириллов в ответ, и поставил джезву на горелку, которую уже разжег гость.

Кофепитие прошло в полном молчании: гость явно смаковал напиток, умело сваренный опытным кофеманом, а доктор размышлял о странном уличном происшествии, раскладывая это событие по полочкам в своей голове. Допив кофе, Волк потянулся, как кот, и внезапно спросил:

— Кого ты недавно потрошил, Док?

— Да вот… был недавно один пациент. Гондарь.

Волк присвистнул.

— Ого. А в газетах о его смерти ни слова… Заключение ты писал?

— Как и положено. Убит боковым ударом в шею, перелом третьего и четвертого позвонков. Они были практически раздроблены в труху, — Кириллов поймал себя на мысли, что с удовольствием делится тайной следствия с совершенно незнакомым ему человеком, — И довольно умелая попытка замаскировать убийство введением лошадиной дозы наркотика. Но, видимо, убийца не знал о двух сломанных днем ранее ребрах. Я ведь сначала на них наткнулся, после чего и начал уже более внимательный осмотр. И вскоре обнаружил настоящую причину смерти. Вот и получается, что наркоту кололи в уже бесчувственное, умирающее тело…

Доктор ненадолго замолчал, что-то обдумывая.

— Если бы не ребра, то пропустил бы я этот перелом шеи, видимых следов-то не было. Мастерский удар, даже спустя столько времени ни одного следа от кровоподтеков не было. И мне до вскрытия настойчиво намекали, что случай должен быть простым, ибо по всем анализам — смерть от передозировки.

— А кто намекал-то? — Волк протянул опустевшую чашку.

— Да многие… — наливая в нее новую порцию, ответил доктор.

Волк отхлебнул кофе, и зажмурился от удовольствия.

— Вкусно, сто лет такой не пил, — и неожиданно продолжил тему, — Но что-то же общее у этих многих было?

— Что примечательно, было, — немного подумав ответил Кириллов, — Их всех можно причислить к протеже князя.

— Вот тебе и ответ, Док. И выход у тебя теперь только один — бежать надо из города, и не думать. Я так понимаю, что твой девиз "сто раз отмерь, один раз отрежь"? Вот из-за этого у интеллигентов, вроде тебя, мысли никогда и не переходят в действия. Потому что всю свою энергию, которую нужно было потратить на само дело, вы сливаете на размышления о нем.

— Куда бежать-то? — тоскливо спросил Кириллов, глядя в стену напротив, — Я даже до границ княжества не доберусь.

— Куда… Есть только одно место в княжестве, где князь не указ, — сказал Волк, и искоса посмотрел на доктора.

— Дом Мягкова? Но он же бандитов укрывает! Все говорят, что там беспредел, почище княжеского.