Оружейник. Книга третья. Пилигримы проклятых земель

– Не думаю, полковник, что это твой единственный склад, – Владимир Фомин чисто деловым взглядом оценил общее количество оружия. – Ты давно комерсуешь. Уже бы не один такой склад опустошил.

– Угадал, были и другие, – мне было нечего скрывать. – Только до них теперь не добраться. Все «сумраком» заволокло.

– «Сумраком»?

Петровича очень заинтересовало это название. Должно быть о «сумраке» он что-то слыхал, да только мало, может краем уха. Это была одна из тех историй, о которых болтают много, да только все разное. А тут такой случай – настоящий живой свидетель.

– Не терпится познакомиться? – я криво усмехнулся. – Не волнуйся, от этого дела не отвертишься. Если повезет, завтра и полезем. – Произнося эти слова, я взглянул на Главного. Пожалуй, это был единственный человек, который понимал, о чем это полковник Ветров тут толкует.

– Куда полезем? – помрачнел Фома.

– Вглубь Проклятых земель, куда же еще! – я в упор поглядел на старосту Рынка. – Это только здесь, в приграничье, Проклятые такие тихие. А там дальше начнется…

– Ничего себе тихие! – майор мотострелок поежился, очевидно припоминая встречу со «сваркой», а затем стал жадным взглядом пожирать разложенное на ящиках оружие. – Надо взять побольше, чтобы как следует всыпать всей этой нечисти.

Всыпать аномалиям из пулеметов и автоматов у нас вряд ли получится, но пыл Петровича оказался весьма кстати. Нам действительно следовало поторапливаться.

Отыскав длинный узкий ящик, я махнул Лешему:

– Андрей, помогай, а то дура еще та… больше полтинника весит, а с ящиком и все шестьдесят кило потянет.

Пока Загребельный пробирался ко мне, майор поинтересовался:

– А нам что делать?

– Там, слева от входа два ПКТ стоят. Не новые, но рабочие. Бери любой. – Поразмыслив немного, я передумал: – Отставить! Саша, ты ленты снаряжать умеешь?

– Что за вопрос! – Петрович даже обиделся.

– Тогда бери себе в помощь Фомина и займись.

– А пулемет? – майор уже держал в руках ПКТ.

– Пулемет отдай… – я чуть не сказал Главному. – Пулемет пусть Олесь возьмет.

– Добро.

Петрович вручил белорусу 7,62миллиметровый пулемет Калашникова, а сам принялся нагружать на своего бывшего шефа пустые патронные ленты. Делал майор это с нескрываемым удовольствием. Сейчас они с Фоминым поменялись ролями, и начальником был он.

Взявшись за ручки на торцах деревянного ящика, мы с Лешим потащили его к бронетранспортеру. Впереди вышагивал Главный. Он держал ПКТ как обычный автомат. Кабель электроспуска извивался по его руке, штепсельного разъема видно не было, отчего казалось, что Главный подключился к управлению пулеметом и в любой момент может открыть огонь. Конечно же умом я понимал, что такого быть не может, но ощущения остаются ощущениями. От них сложно отделаться, тем более когда понимаешь кто на самом деле этот человек.

Около БТРа уже пахло закипевшей кашей. Сперва я даже не узнал запах. Что-то далекое, совсем из другой жизни, из другого мира. Вдруг до меня дошло – гречка! Лиза готовит гречневую кашу!

– Это правда? – я поглядел на приятеля. – Я не сплю?

– Ты о чем? О каше? – подполковник улыбнулся. – Точно. Есть такое дело. Гречка в припасах Фомина была.

Вдыхая аромат давно забытого деликатеса, я не знал радоваться этому или негодовать. С одной стороны сейчас мы попробуем настоящую гречневую кашу, но с другой… С другой, в некоторых поселениях люди едят заплесневелое зерно из заброшенных, зачастую зараженных элеваторов.

В этот момент мне до зуда в костяшках пальцев захотелось расквасить рожу Фомина. Живут же такие гниды! Жируют, когда все вокруг пухнут с голоду. И как нас только угораздило связаться с такой сволочью!

Как угораздило, я прекрасно помнил. Фома дал нам топливо, снаряжение и продовольствие. Без него вся наша экспедиция практически не имела шансов, что было весьма неприятно, тем более, если на кону стояло ни много, ни мало, а спасение человечества, спасение нашей планеты. Подумав об этом, я стал успокаивать себя, уговаривать, что Фомин это то неизбежное зло, с которым надо смириться, которое лучше по-возможности просто не замечать.

Это самое зло, словно протестуя против моего решения, тут же прогромыхало, вернее пробряцало рядом. Как мне показалось, Петрович нагрузил на него все имеющиеся у меня пулеметные ленты, отчего Фомин стал похож на елку, обвитую черными гирляндами, точь в точь как после веселенького новогоднего пожара. Сам мотострелок показался следом. Он сгибался под тяжестью ящика с 14,5миллиметровыми патронами.

– Внутри машины еще ленты есть, – напомнил я майору. – И не забудь сперва все это хозяйство в бензине промыть.

– Да знаю я, – пропыхтел мотострелок.

– Знает он… – буркнул я себе под нос. – Все всё знают, только как положено нихрена не делают.

В тот самый момент когда мы с Андрюхой опустили ящик с КПВТ около колес «302-го», к нам подошел Нестеров.

– Давайте подзаправимся сначала, а уж потом вплотную займемся делами, – предложил милиционер.

– Разве готово? – Загребельный покосился в сторону шипящего примуса и суетящейся рядом Лизы.