Оружейник. Тест на выживание

Стоило Андрюхе произнести это, как один из главных прожекторов четвертой стены стал быстро тускнеть. Очень быстро. Всего через мгновение залитая ярким белым светом площадка около стены превратилась в мутное серое пятно, размеры которого стремительно уменьшались. Его пожирал мрак, в котором тонули здания мастерских, «Урал» с так и не законченным щитом для Южных ворот, цистерна с топливом…

Когда мой взгляд упал на оранжевую автоцистерну с красно-белой эмблемой и фирменной надписью «ЛУКОЙЛ», в голове прозвучал звонкий щелчок. Вот оно! Источник света, который сейчас так необходим, который, я надеюсь, очень надеюсь, спасет всех нас.

К реальности меня вернул грохот выстрелов. Леший, не переставая, палил во все стороны.

– Помогай, чего ждешь?! – вопил он, и мне почудилось, что в голосе подполковника я впервые в жизни услышал страх.

– Цистерна! – Я вцепился в плечо приятеля. – Бей по цистерне!

– Что? – Леший то ли не расслышал, то ли не поверил в подобное святотатство.

– Подожги цистерну, черт побери!

Не дожидаясь, пока до приятеля наконец дойдет, я первый дал очередь по длинному оранжевому цилиндру, который стремительно терял свои очертания метрах в пятидесяти от нас. Пули ударили в покатый бок огромной емкости. Огненных росчерков рикошета я не заметил. Хвала всевышнему, значит, пробил! Значит, цистерна не стальная, а новомодная алюминиевая, и даже «пятерка» – детский калибр – взяла ее. Мою удачу подтвердил блеск нескольких струек жидкости. Они лишь на мгновение мелькнули в темноте, озаренные всполохами выстрелов. Все, я сделал то, что мог. Теперь дело за Лешим.

– Андрюха, гранаты! – заорал я во всю глотку.

Леший словно пробудился. Я слышал, как он процедил сквозь плотно сжатые зубы: «Местные нас живьем закопают», и сразу после этого прозвучал глухой хлопок смачно харкнувшего подствольного гранатомета.

На то, что произошло потом, мы уже повлиять не могли. Мы превратились в сторонних наблюдателей, которые с затаенным дыханием гадали, получится или нет, пан или пропал.

Граната угодила прямо под брюхо автоцистерны. Взрыв швырнул нас на землю, опалил жаром, заставил зажмуриться от нестерпимо яркого света. Свет! Да будет свет!

Я видел, как черные тени шарахнулись прочь. Они позабыли не только о нас. Спасаясь от яркой вспышки, они взмыли высоко в небо, на какой-то миг ослабив хватку своих страшных лап, державших Одинцово за горло. И этого мига хватило. Весь без исключения периметр вновь вспыхнул десятками ослепительных электрических огней.

Лежа на жесткой земле, я глядел на них. Мне было наплевать, что было или будет потом. Сейчас существовало лишь это мгновение, то, что происходило здесь и сейчас. И в нем мы, кажется, победили.

Глава 15

– Сколько топлива осталось в канистрах? – Крайчек, сдвинув брови, пристально поглядел на инженера Ковалева.

– Мало. – Ковалев был чернее тучи. – Литров двести, а может, даже и меньше.

– Твою мать! – Кальцев с досадой сплюнул на землю. – Нам и на половину перехода не хватит.

Толпившиеся вокруг люди дружно загудели. В неярком свете зарождающегося утра я видел их лица. Изнеможденные, грязные, с глазами, полными безысходности и страха. Они пришли сюда, к зданию мастерских… пришли все, кто выжил, кто смог. Они хотели услышать, узнать, что не все потеряно, что у них все еще остается надежда на спасение. А что получили в ответ? Ничего. Даже меньше, чем ничего. Почти смертный приговор.

– Какого черта, Макс? – Томас сурово поглядел на нас с Лешим. – Вы сожгли наши последние запасы горючего. И взять его больше негде.

– Мы спасли поселок, – парировал Загребельный.

– Вы похоронили поселок! – выкрикнул Кальцев, указывая на клубы черного дыма, которые поднимались над обгоревшей цистерной.

– Не взорви мы цистерну, эта ночь стала бы последней для сотен людей, – в разговор вмешался уже я.

– Но те люди, шо булы в убежище, та на инших стенах… – начал было Горобец, и его тут же подхватил разъяренный разведчик:

– Вот именно, они бы выжили, а теперь… теперь всем конец!

Услышав эти слова, толпа пришла в движение. Она стала напоминать разбушевавшееся море, и этот гнев стихии предназначался именно нам. Одни просто что-то взволнованно говорили друг другу, другие размахивали руками и, не стесняясь крепких выражений, нас поносили, третьи… О, третьи – это самая круть! Они попытались прорваться к нам и с помощью кулаков и прикладов популярно объяснить, что мы были очень и очень не правы. И они бы это непременно сделали, не окажись в первой линии десятка полтора дисциплинированных бойцов, которые по приказу Крайчека принялись утихомиривать особо активных мстителей.