Оружейники

В этот раз мастер-ткач своим привычкам изменил. И не просто сам прибыл в резиденцию гранд-мастера, а оформил время на приём у директора, словно обычный посетитель. По случаю вечера субботы школа была пуста, но в кабинете его ждали не только повелитель Синего цвета, но и мастер-оружейник. Едва дверь захлопнулась и была активирована полная защита, отсекая звуки снаружи, исключая возможность любого подслушивания хоть с помощью техники, хоть через за-Отражение, Ормгейр поклонился Хозяину клинков и уважительно сказал:

— Славомир, я всегда удивлялся твоему умению видеть не только на несколько шагов вперёд, а замечать скрытое далеко за горизонтом завтрашнего дня. Ты оказался прав, присматриваясь к Кречетам. Вчера я обнаружит то, чего среди Синих не встречалось уже несколько столетий. Три линии жизни, сплетённые единой судьбой. С прошлой недели у нас появилась своя триада.

Зеркало восьмое Бесцветный

Ради вызова от мастера-ткача правитель Синего цвета всё же покинул и школу, и уютное кресло директора. Хотя и не любил вести дела за пределами своей резиденции, а уж тем более ездить куда-то в одиночестве. Даже с точки зрения простых людей место, где учились отпрыски самых богатых и влиятельных семей области, неплохо охранялось. А в за-Отражении здание вообще выглядело как укреплённый замок, вокруг которого бродили созданные силой гранд-мастера и мастера-оружейника Тени. Немногие посвящённые были в курсе и ещё одного секрета: школьное здание и окружающая территория напичканы самыми современными средствами защиты и наблюдения, в том числе и по технологиям Шагнувших. А кроме пары охранников у входа, неподалёку круглосуточно дежурит гарнизон из десяти оружейных пар. Если возникнет необходимость, с помощью спрятанного в подвале арсенала они легко остановят наступление целой армии. Паранойей все эти меры Велизарий никогда не считал — иначе не усидел бы на месте гранд-мастера так долго. Но Видящий полотно судьбы крайне редко приезжал в главную резиденцию сам. А глупостей вроде: «Я главнее, поэтому ты ко мне обязан приехать», — правитель Синего цвета никогда себе не позволял. Поди разберись, вдруг Ормгейр что-то заметил и встречей с кем-то из непосвящённых боится пустить грядущие события по ненужному пути?

В повседневной жизни мастер-ткач был директором рекламного агентства, расположившегося в трёхэтажной двухподъездной сталинке на окраине города. Ормгейр выкупил её ещё в середине девяностых. Офис-менеджер на стойке у входа в просторный холл спросила имя, сверилась со списком клиентов, подтвердила, что Игнатиоса Григориоса ждут, и пояснила, как пройти в нужный кабинет на третьем этаже. И тут же переключилась на следующего посетителя, агентство было популярным. Велизарий кивнул, выйдя на лестницу, поднялся на один пролёт выше, чем нужно, и оказался перед сделанной из некрашеного железного листа дверью на чердак, закрытой на большой, насмерть заржавевший амбарный замок. Убедившись, что его никто не видит, гранд-мастер прижал ладонь к замаскированному сканеру, потом вставил в замочную скважину невидимый ключ, сотканный из за-Отражения. Дверь бесшумно открылась, и мужчина быстро шагнул вперёд.

Велизарий не был здесь, наверное, больше пяти лет, но ничего не изменилось. Дикая смесь хай-тека, блестящий хром, стекло и пластик — и старины. Вдоль круглого суперсовременного стеклянного стола стояли деревянные, некрашеные, грубо сколоченные табуретки. Зеркало в антикварной резной раме красного дерева освещалось светодиодными светильниками в поцарапанном пластиковом корпусе, прикрученными прямо к раме саморезами. Большая ЖК-панель стояла на рассохшемся советском комоде семидесятых годов. Гранд-мастер невольно поморщился, эта чехарда его раздражала. Впрочем, признался он себе, предыдущая обстановка, имитирующая жильё папуасов Соломоновых островов, была куда хуже. А вот кусочек особняка византийского патриция, который был в прошлой резиденции Ткача, наоборот, очень нравился. Но Ормгейр в комнате с полотном судьбы сохранять одну и ту же обстановку больше десяти лет почему-то отказывался.

Остальные мастера уже собрались, ждали правителя Цвета. Едва Велизарий занял последний свободный табурет, Ткач раскрыл над столом кусок Полотна судьбы. Постороннему в этом безумном переплетении разноцветных пятен, вспышек, линий и всполохов что-то разобрать было сложно — а ведь отображалось сейчас только связанное с городом. Сам гранд-мастер научился самое большее понимать объяснения Ткача, но Ормгейр ориентировался как рыба в воде. Повинуясь его рукам, картина сместилась, укрупняясь и выхватывая отдельный кусок.

— Я тут недавно наблюдал за Кречетами. Всё-таки триада — явление очень редкое и всегда притягивает к себе узлы событий. И вот что я обнаружил.

Повинуясь Ткачу, возле синей линии судьбы девушки мелькнула вспышка, и Мастера дружно ахнули: рядом ненадолго появилась ещё одна линия. Бесцветная. Ормгейр тем временем продолжал: