Оружейный барон, или Римские каникулы Кремнева

Двенадцать часов спустя Егор и Штырь сидели за круглым столиком в аэропорту Дубаи и пили черный кофе. Марк Ситник сидел за соседним столом и о чем-то тихо переговаривался с человеком в темном костюме.

Егор и жилистый Штырь сидели так уже несколько минут, но до сих пор не сказали друг другу ни слова. Наконец, Штырь прерывисто выпустил воздух ноздрями, лукаво прищурил морщинистые веки и сказал:

— Слушай, Гор, хочу сказать тебе пару слов.

— Валяй, — небрежно отозвался Егор, потягивая кофе и цепко глядя по сторонам.

— Я там в кабинете наехал на тебя. Так ты не обижайся. Просто я всегда отношусь с недоверием к новым людям.

— Я тоже, — сказал Егор.

Штырь улыбнулся, обнажив длинные, желтоватые зубы.

— Значит, мы друг друга поняли. Мы летим в опасное место, Гор. Если придется… если прижмет… я прикрою тебя. Но я хочу, чтобы ты сделал то же самое.

Егор насмешливо вскинул бровь:

— Если придется?

— Если придется, — кивнул Штырь.

— Нет проблем.

— Отлично. — Штырь дружески хлопнул Егора но плечу. — Вернемся — сходим вместе в бар и попьем пивка. Нет возражений?

— Нет.

— Хорошо.

Еще пару минут они сидели молча, окидывая окрестности быстрыми, цепкими взглядами. И вновь Штырь первым прервал молчание.

— Из-за спешной командировки мы так толком и не поговорили, — сказал он. — Ты где служил, Гор?

— ВДВ. А ты?

— Спецназ. Пять лет, как вышел в запас.

— Где воевал?

— Много где, — уклончиво ответил Штырь. — А ты?

— Ну, мне тоже пришлось попутешествовать, — в тон ему ответил Егор.

Оба улыбнулись.

— Ты, кстати, заметил, сколько здесь наемников? — тихо спросил Штырь.

Егор не расслышал:

— Что?

— Я говорю: в этом аэропорту добрая четверть пассажиров — наемники. Основная их масса — это граждане США и Великобритании.

— И их здесь действительно много?

Штырь усмехнулся:

— Как мух в деревенском сортире.

— И куда они летят?

— В основном в Кабул и Багдад, — ответил Штырь. — Этих парней легко отличить. — Он кивнул подбородком в сторону невысокого, широкоплечего мужчины, изучающего расписание рейсов. — Вон, посмотри на того парня — типичный наемник. И вон тот, у автомата с конфетами, тоже. Им лет около сорока. Короткие стрижки, мускулистые шеи. И, конечно, темные очки в модной оправе. Это особый шик. Что-то вроде знака принадлежности к цеху.

Егор глянул на мужчин, о которых говорил Штырь, и снова незаметно заскользил взглядом по залу.

— А вон еще одни! — сказал Штырь. — Вон, с сумкой на колесиках.

— Вижу, — сказал Егор и усмехнулся. — Но я бы не сказал, что у него модные очки.

— Зато посмотри, что он тащит.

Егор глянул на маркировку коробок.

— Виски и сигары, — сказал он.

Штырь кивнул:

— Точно. Но не просто виски и сигары. Если виски, то «чивас ригал» или «дьюарс». Если сигары, то только кубинские. Этим ребятам хорошо платят.

— Больше, чем нам с тобой? — невозмутимо поинтересовался Егор.

— Чуть-чуть, — ответил Штырь, скользнув по лицу Егора проницательным, холодным взглядом.

Егор отпил кофе и сказал:

— Этим парням можно только позавидовать. Хотя я слышал, что они довольно часто гибнут. Да и с законом у них частенько возникают проблемы.

— Это точно, — кивнул Штырь. — Международная конвенция о борьбе с наемничеством определяет наемника как лицо, которое участвует в боевых действиях из соображений личной выгоды, не имеет гражданства или статуса постоянного резидента ни одной из сторон конфликта и не входит в состав вооруженных сил конфликтующих сторон.

— А ты, я вижу, это наизусть заучил? — усмехнулся Егор.

— Заучишь тут… — Штырь отхлебнул кофе и почмокал сухими губами. — Парень, который делает что-то, что соответствует этим условиям, — преступник, — продолжил он. — И государство-участник конвенции обязано арестовать этого парня и возбудить уголовное дело. В соответствии со своим законодательством, разумеется.

— И все-таки наемники существуют.

— Само собой. Конвенция — это просто ширма. Что-то вроде фигового листочка. Правда в том, Гор, что наемники нужны всем. Главное: не называть то, что они делают, боевыми действиями. Наемники — везде. И не только там, где воюют. Слышал про тюрьму Абу-Грейб?

— Конечно.

— Пятьдесят процентов сотрудников тюрьмы — парни из частных охранных агентств. В тюрьме Гуантанамо почти то же самое.

— А кто этот мужик, с которым беседует босс? — сухо поинтересовался Егор. — Он тоже наемник?

Штырь залпом допил кофе и поставил чашку на стол.

— Этого «мужика» зовут Рон Козловски, — сообщил он Егору. — Когда-то он был майором американских ВВС. Теперь — правая рука Джеймса Крайтона.

— А кто такой Джеймс Крайтон.

Штырь посмотрел на Егора с сожалением и не удержался от снисходительной усмешки.

— Ну, сынок, я вижу, ты совсем темный. Он хозяин фирмы «Эриния». Парни Джеймса Крайтона — лучшие в этом деле. И пилоты у него отличные. С такими парнями мягкая посадка нам обеспечена.

— Ясно.

Маркс Ситник и его собеседник поднялись из-за столика и пожали друг другу руку.

— Ну, вот, — обронил Штырь. — Значит, и нам пора.

Они с Егором тут же поднялись на ноги. Счет за кофе был оплачен заранее.