Оружейный барон. Том 3

— Да не переживай ты так, всё у нас получится, — беру Катю за плечо и подтягиваю к себе.

Шерпы явно не одобряют такое поведение: я буквально чувствую злобные взгляды у себя на затылке. Но пофиг на них, ведь главное, что Катя не против. Ей нужна поддержка, а мне человеческое тепло и доступ к пепельным волосам…

* * *

Репортёры в составе из двух человек прилетают точно по расписанию. У меня берут интервью на фоне зелёного хромокея, а затем записывают Катин монолог.

Мы с Романовым решили ещё неделю назад, что так будет лучше. Нужно сделать вид, что видео про меня и про Катю не имеют между собой ничего общего. Нас даже пишут на разные камеры: моё лицо покажут в отличном качестве, а Катино в средненьком.

Логика проста: я сам решился на интервью, чтобы рассказать о несправедливостях, творящихся в Империи; а Катя у нас невинная жертва, вынужденная скрываться и записывающая предсмертное видео.

За свои актёрские данные я не переживаю, а вот Её Высочество приятно удивляет — неделя подготовки не прошла зазря. Катя умудряется даже зарыдать, причём так натурально, что аж журналисты начали переглядываться.

Они проверяют отснятый материал и улетают. Причём им вводят снотворное, чтобы они не смогли понять, как далеко от аэропорта находится наше убежище. Меры безопасности на высоте! Причём в обоих смыслах этого слова.

И это понятно, ведь стоит засветить делянку, как её смысл тут же потеряется. Поддержание такого дома высоко в горах обходится в копеечку, и по большей части Романовы платят за скрытность, а не за красивые пейзажи.

* * *

Вечером следующего дня мы с Катей в привычной манере сидим у телевизора. Сидим и ждём моего интервью. Оно должна стать первым камнем, брошенным в Императора.

— Начинается! — восклицает Катя.

— Ага… — с тревогой на душе подтверждаю я.

От выпуска новостей ведущие переходят к моему интервью. Они отрабатывают на все сто и заранее нагнетают атмосферу вокруг деятельности СС.

Наконец, на весь экран выводят картинку, где я стою под пальмой возле гамака. Графику добавили шикарную! От реальности отличить практически невозможно.

— Представьтесь, пожалуйста, — просит меня журналистка и протягивает мне микрофон.

— Меня зовут Николай Алферов. Я до недавних пор являлся бароном Карабаша, что находится в южной части Урала, — лицо у меня такое усталое, будто я бежал от волков через всю Россию.

— Насколько мне известно, вас объявили погибшим?

— Да. Но это ложь. Секретная Служба похитила меня, — в этот момент на экране появляются кадры, как «люди в чёрном» запихивают моё бездыханное тело в машину. — Если честно, даже вспоминать не хочется… Но я обязан… Вся страна должна узнать эту историю! Нужно положить конец этому беззаконию!

— Ваше Благородие, пожалуйста, расскажите, что с вами случилось и почему вас похитили.

— Дело в моём Даре. Я слишком быстро развивался, и кто-то наверху… — тыкаю пальцем в небо. — Кто-то решил, что из меня можно сделать послушную собачку. Мне известно, что СС давно хотели меня похитить и даже приставили своего агента. Этот человек выждал подходящий момент, а затем нанёс удар…

— А эти люди как-то обосновали ваше похищение?

— Конечно, — киваю. — Они обвинили меня в покушении на жизнь агента СС. Но всё это ложь… Гнусная и неприкрытая… Было бы это правдой, стали бы они настаивать на сотрудничестве? На самом деле мы отбивались от нечистых, когда дом обрушился.

— И что вам предложили?

— Ага! Предложили! — демонстративно негодую. — От меня потребовали до конца дней жить взаперти, медитируя по три раза в день.

— Секретная Служба хотела использовать вас как оружие?

— В точку! Вы только подумайте… Где это видано, чтобы барона садили на цепь и заставляли работать? — выдерживаю паузу. — Я принёс клятву Его Имперскому Высочеству и добросовестно следовал ей, но кто-то захотел большего.

— Кто-то?

— Я не стану утверждать, что Его Имперское Высочество лично причастен к моему похищению, но кто-то из высших эшелонов власти дал санкцию на проведение подобной операции. Кто бы это мог быть? Я не знаю.

— А почему тогда вас отпустили?

— Я сбежал, и в этом мне помог случай: какие-то наёмники вломились в подземную тюрьму СС и освободили шпиона СГА, как мне потом стало известно. Мы вместе с другими узниками сбежали через проделанный проход.

Журналистка продолжает задавать заготовленные вопросы, а я отвечаю сразу и без запинок. Мне удаётся обставить всё так, что кто-то из высших чиновников попутал берега, причём я намеренно обеляю Императора. Это необходимо, чтобы при выходе следующих роликов зрители не заподозрили неладное.

Моя позиция простая: боярин молодец, а холопы — пиши пропало. В конце интервью я желаю ему долгих лет жизни и прошу разобраться с моим вопросом, наказав виновных.

— Вы не представляете, как я хочу вернуться к обычной жизни… — на этих словах моё выступление заканчивается.

В следующие полчаса ведущие обсуждают увиденное и продолжают нагнетать атмосферу. В России за такое могли легко закрыть не только канал, но и всех его сотрудников.