Оружейный барон. Том 3

Товарищи киприоты представляются мне основателями антиутопии, в которой простой народ выступает в роле мяса и просто удовлетворяет хотелки властных элит. Сложно сказать, кто из хуже: они или скромный австрийский художник… Но если посчитать количество жертв, то глаза на лоб лезут!

При численности населения только Российской Империи почти в девятьсот миллионов человек, рождаемость должна быть более десяти миллионов в год. Так как большинство жителей — это крепостные, а «детская смертность» примерна равна одной трети, то мы получаем три с лишним миллиона убитых детей в год. А за пятьдесят лет… Нет, художник со странными усами ни в какое сравнение не идёт, особенно если учитывать, что обычно жизнь ребёнка ценится куда дороже.

Ну ничего, скоро правда станет достоянием общественности. Посмотрим, как они запоют, когда против них поднимутся те, кого они угнетали. Посмотрим…

* * *

Полдень. Я сижу в беседке во дворе и размышляю о будущем. Небо хмурится, вынуждая меня уйти с улицы, но я решаю побыть там ещё немного.

Ничто не может нарушить мой покой… Ничто и никто, кроме несущегося сломя голову Петра Николаевича. Никогда его таким не видел, а значит, случилась беда.

— Ваше Благородие, — ещё на бегу начинает он. — На наш конвой напали! Охрана убита, груз похищен!

— Оставалось всего две ходки… Два гребенных дня… — сжимаю кулаки и пытаюсь прийти в себя. — Какая тварь посмела нас поиметь?!

— Лилия проверяет, но могу вас заверить, что это Сёма Каслинский.

— Это что ещё за хрен с горы?

— Как несложно догадаться по фамилии, он живёт в городе Касли, что находится между нами и Снежинском.

— И?..

— Во время нашествия нечистых тамошний барон приказал долго жить — разлом третьей категории открылся прямо у него на заднем дворе. Никто из дворян не выжил, — он делает паузу. — В тот же день власть в городе захватил тот самый Сёма, который до этого являлся обычным бандитом и по совместительству бастардом местного барона.

— Интересно девки пляшут… — встаю с лавочки. — И сколько у него бойцов?

— Не больше шести, семи десятков, но мне известно как минимум о трёх призывателях.

— Ступень?

— Два претендента и один наставника.

— Ладно… Вот что мы сделаем, — начинаю рассказывать свой план.

Пётр Николаевич выслушивает меня и уходит готовиться. Я в это время сижу в беседке и жду дождя — неясно, как пройдут «переговоры» с Сёмой, поэтому грех не насладиться этой жизнью. Возможно, это мой последний раз.

Конечно, погибать в перестрелке с каким-то гопником мне совершенно не хочется, но показывать слабость нельзя. Ведь сегодня он грабит «караван», а завтра приходить к тебе в дом и трахает дочерей. Нет, вопрос нужно решить радикально, чем, собственно говоря, я и планирую заняться.

Начальник СБ управляется меньше чем за полчаса. Мы с ним, Розалией и тремя десятками бойцов выезжает в Касли. Восемь «Крузаков» несутся навстречу приключениями… А гопник Сёма даже не подозревает, что совсем скоро станет свидетелем моего прорыва — последнего в качестве ученика.

Будет весело!

Дорога занимает меньше часа. Мы подъезжаем к промзоне и сворачиваем на пустырь — в похожем месте я и расстался с жизнью в своём родном мире. Надеюсь, в этот раз такого не случится, а то Кузнец будет грустить.

По договорённости с Сёмой Каслинским стрелка должна состояться через пятнадцать минут, но он уже здесь — десятки машин показываются из-за поворота. Я сам настоял на встрече, дабы переговорить по душам, и этот упырь понял меня правильно, ибо притащил с собой всех жополизов, которые стелются под блатного фраерка.

Ну ничего, его ждёт сюрприз. Очень неожиданный сюрприз…

Пётр Николаевич пересаживается в другую машину, все, кроме нас с Розалией, остаются на безопасном расстоянии — метрах в двухстах. А мы едем на стрелку вдвоём: я на пассажирском, моя новоиспечённая помощница за рулём.

Я решил именно так, когда узнал, что Розалия едва ли не лучший водитель из всех СБшников. До меня ей далековато, но я-то без пяти минут профессиональный автогонщик, а она стоит всего на ступень ниже.

Мы подъезжаем к толпе людей с оружием — их человек восемьдесят, не меньше. Видимо, Пётр Николаевич слегка ошибся, но меня это совершенно не беспокоит.

Я активирую наплечную защиту, которую хорошо скрывает мешковатая кофта, выхожу и делаю пять шагов вперёд. Розалия в этот момент достаёт из багажника раскладной стул и ставит позади меня. Затем она отдаёт мне сочное зелёное яблоко и удаляется.

Пока Розалия уезжает к остальным, я с невозмутимым видом сажусь на стул и надкусываю яблоко. Толпа мужиков и несколько баб смотрят на меня и недоумевают: у них буквально одно и то же выражение на лице.

— И чё это такое? — грубо бросает рыжеволосый мужик с дробовиком в руках, прикид у него как у колхозника, который ограбил столичный бутик.

— Рыжий, в обносках своих братьев… — начинаю я. — Сёма?

— Ты бессмертный, что ли? — он делает несколько шагов вперёд.