Оружейный барон. Том 4

— Тут прислуги нет, поэтому я почту за честь поухаживать за Вашим Высочеством! — демонстративно кланяюсь и отвожу руку в сторону.

— Да хватит уже! — бурчит Катя. — Сколько можно прикалываться? От моего «Высочества» остались одни воспоминания…

— Не соглашусь, — беру её за руку и веду за собой. — Когда всё закончится, у нас будет возможность восстановить твой Род.

— Чего?.. — удивляется она. — Твоя прямолинейность до сих пор поражает меня, Коля…

— Мы же взрослые люди, хе-хе, — глажу её пепельную макушку. — Война и близость смерти, знаешь ли, пробуждает в людях базовый инстинкт размножения: оставь потомство прежде, чем помрёшь.

— Как бы мне ни хотелось этого признавать, но все мы животные, — Катя кивает. — Я тут в последнее время много думала о твоей философии свободы для крепостных… А ведь они такие же люди, как и мы… И почему я этого раньше не замечала? Мы почти ничем не отличаемся.

— Виной тому воспитание и социальные традиции. Когда тебе с детства твердят, что правильно так и только так, ты уже не можешь свернуть с этого пути, ведь иначе станешь изгоем и посмешищем. Представь, как бы на тебя посмотрели, влюбись ты в мальчишку садовника. А потом вышла бы за него замуж.

— Даже думать о таком не хочу… Это позор всего Рода! По крайней мере, так было раньше, а теперь мне и позорить-то некого… — она опускает голову и тяжело вздыхает.

— У тебя есть я, — останавливаюсь, поворачиваю Катю к себе и целую в губы. — Я, конечно, не садовник, но тоже неплох.

— Очень даже неплох, — она обнимает меня и целует ещё сильнее.

Пару минут мы играем в школьную любовь, а затем идём завтракать. Есть приходится в общей столовой, и хоть Кате это не нравится, я настаиваю, ведь так мы сможем поднять боевой дух солдат. Каким бы дешёвым этот трюк не был, но на войне он работает, и многочисленные лидеры моего прошлого мира, приезжавшие на передовую, служат тому ярким подтверждением.

Наш завтрак достаточно скромен: пюре с сосисками, лёгкий салат из овощей не первой свежести, компом и пряники. Последний раз ел подобное ещё в академии, а вот Катя особо не брезгует, ведь довольно много времени провела в лагере беженцев. Я особо не спрашивал её о том побеге, но, может, оно и к лучшем — незачем бередить старые раны, ведь такой девушке, как она, наверняка было очень тяжело.

Уже под конец трапезы к нам подходит Розалия, чем провоцирует еле сдерживаемый гнев Кати. Последняя перестаёт есть и с такой силой сжимает пряник, что он крошится на множество кусков и падает на стол.

— Всё готово, Ваше Благородие, — сообщает Розалия. — Лилия ожидает вашего звонка, трансляция уже запущена.

— А что с массовкой? — шёпотом спрашиваю я, чтобы сидящие неподалёку бойцы не услышали.

— Пётр Николаевич подобрал шесть наиболее мотивированных солдат.

— Отлично. Ждите меня на площадке перед входом. И скажи Петру Николаевичу, пусть возьмёт один из гранатомётов.

— Будет исполнено, — она склоняет голову и быстро удаляется, чтобы окончательно не доводить Катю.

Если так пойдёт и дальше, то они поубивают друг друга. Точнее, Катя зарежет Розалию при помощи своего прислужника, у рыжеволосой бедняжки попросту нет шансов — такова она, сила магии…

— О, чуть не забыл! — вдруг вспоминаю я. — Тебе же тоже нужны наплечники! Сперва зайдём на склад, а уже потом пойдём записывать обращение.

— Хорошо… — еле-еле сдерживая эмоции, цедит Катя.

Так и случается, мы заканчиваем завтракать и идём на склад, ставший временным арсеналом. Многие автоматы до сих пор не нашли своих хозяев, но после сегодняшнего выступления я надеюсь, что к нам присоединиться много людей, способных держать «АК».

Возникает дилемма: можно ли доверить столь мощное оружие тому, кто ещё полчаса назад стрелял в тебя? Сложно сказать… Думаю, что без первичной проверки и испытательного срока давать магические «Калаши» нельзя. Пусть переметнувшиеся бойцы сперва заслужат доверие, пойдя в бой с обычным оружием, коим были вооружены всё это время. Так мы максимально быстро сможем отсеять тех, кто планирует вести партизанскую войну.

Пока я рассказываю Кате о принципе действия наплечников, в комнату заходит Пётр Николаевич.

— Ваше Благородие, Ваше Высочество, — он по очереди кланяется мне и ей.

— Хорошо, что мы встретились именно здесь, где нет посторонних глаз, — начинаю я. — Вы, верно, хотите узнать, зачем я попросил вас взять «РПГ»?

— Был бы рад узнать.

— Во время прямого эфира вам необходимо отойти на предельное расстояние от камеры и выстрелить в ближайший перекрёсток, контролируемый нашим врагом. Я посмотрю на вас — это и будет сигналом к пуску.

— Мне использовать «управляемую ракету»? — уточняет Пётр Николаевич.

— Хех… Если попадёте обычной, то можете использовать и её, — ехидно хохочу. — Но даже у меня это не получится, ведь мы ещё не испытывали, как далеко летят обычные ракеты… О, кстати! После съёмок займитесь этим вопросом. Доложите о результатах как можно скорее.

— Хорошо, Ваше Благородие.