Читаем Оруженосец полностью

Оруженосец

Ты только согласись, предложила она. Тебя найдут тут мёртвым и позавидуют тому, что увидят на твоём лице. Я получу своё, а ты… ты уйдёшь от мучений и от сомнений, и от душевных, и от физических… Ведь ты знаешь, что тоски не избыть. Так чего ждать? Согласись.

Лёгкая прохладная ладонь погладила щёки мальчика. Прикосновение было отвратительным и приятным.

— Зачем тебе моё согласие? — спросил Гарав. — Разве ты спрашиваешь согласия?

Иногда, прошептала темнота. Иногда приходится.

— Приходится? — Гарав снова ответил на поцелуй — долгий и глубокий, как ночь в подземелье, которая никогда не кончается. — Почему приходится?

Ты очень хитрый, мальчик, засмеялась темнота, отстраняясь. Ты не говоришь «да», ты не отвергаешь моих ласк и спрашиваешь, спрашиваешь… Ну что ж. Я уйду. И приду, когда ЗА ТЕБЯ НЕКОМУ БУДЕТ ПРОСИТЬ. И тогда я буду пить тебя понемножку, неспешно… и ты будешь очень хотеть, чтобы тебя отвели на пытку — К ЛЮДЯМ. Оставайся и жди.

Она провела по груди Гарава, ниже… слегка нажала на пресс…

— Пошла прочь, б…дь, — сказал Гарав по–русски.

Холодный смех ушёл куда–то в сторону. И внезапно Гарав, привстав, окликнул её:

— Ломион! Ломион Мелиссэ!

Лицо в паутинном обрамлении тумана вернулось.

Да, мальчик.

— А что ты можешь дать мне взамен? — спросил Гарав и сел, скрестив ноги. Страх внезапно отхлынул. — Только смерть?

Почему, удивилось существо. Если мы договоримся, ты можешь получить и жизнь (но разве ты не кричал, что не хочешь жить?) и многое другое.

— Что? — в упор спросил Гарав.

Да почти всё, отозвалась Ломион Мелиссэ. И отдалилась, пошла к стене. Лишь сказала через плечо: ведь когда–то меня звали Мэлет. Майа Мэлет. Надумаешь — позови, и я приду.

Мальчишка опрокинулся на постель, зажимая уши и зажмурив глаза. Но лицо — слова о сделке — и внезапно возникшая страшная песня не смутились этим. Гарав продолжал видеть и слышать.

— Цепочкой негиИду к тебе, моя душа…Немного снега —А может, тем и хороша?Прохладным ядомТы зашипишь, коснувшись острия…Прошу: «Не надо!»Слова излишни, где лишь любовь нужна……Осколок сердца о стекло.Не пролей вино.Уже становится тепло?Всё моё — твоё…И разговорБезмолвных рук,Хрустальный звон —И робкий стук…Привычной сказкойРассвет встречаю и закат.Умелой ласкойТы будешь снова мною взят…И вечный голод…Моя душа твоей душиОткроет пологЖеланной нежностью в тиши……Осколок сердца о стекло.Не пролей вино.Уже становится тепло?Всё моё — твоё…И разговорБезмолвных рук,Хрустальный звон —И робкий стук…Ты жаден — словноКак в первый час,Как в первый раз… Но я условно.Не открываю твоих глаз…Огнём нечистымМы вены вновь переплетём —Твой взгляд лучистый.Утонет в мареве моём……Осколок сердца о стекло.Не пролей вино.Уже становится тепло?Всё моё — твоё…И разговорБезмолвных рук,Хрустальный звон —И робкий стук…Ты — моя нежность, распятый, как сердце,На огненном сполохе крови моей!Ты согреваешься бархатным зверем,В лапах сжимая обрывки теней!Ты для меня — исключенье из правил…Я — твой последний несломленный гений…Ты захотел — и я не бо оставил,Я захотел — ты любви моей пленный…Глава 24,в которой Ломион Мелиссэ выполняет своё обещание.

Ангмар встретил Тарика и его оруженосца в воротах Карн Дума на третьи сутки пребывания Гарава в крепости.

Это было даже смешно. Чёрный Король стоял, привалившись спиной к опорному столбу ворот, скрестив руки на груди и глядя себе под ноги. Обычный морэдайн… вот только его обходили по широкой дуге все, кто двигался через ворота. Гарав покосился на Тарика. Рыцарь чуть заметно прикусил уголок губы. И всё… до того самого момента, когда Ангмар вскинул голову, шагнул — и оказался перед захрапевшими конями.

Перейти на страницу: