Оружие

- Никуда я не собираюсь идти, - отрезала я, подбрасывая дров в камин и кутаясь в одеяло. В доме, что выделили миссии, царил жуткий холод. - Демоны бы побрали ваши морозы.

- Морозы не мешают думать. Лень - мешает, - Кельвет хмурился. - Не верю, что ты слышишь поля. Ты слабая. И трусливая. Боишься идти в лес.

Умело играя моей гордостью, мальчишка ухитрился таки вытащить меня на прогулку.

Мы нарушали устав миссии - уходили без предупреждения, без сопровождения, без какой-либо цели. Я таскала с собой вверенный мне фотоаппарат, чтобы хоть как-то объяснить своё отсутствие.

В общении с Кельветом были свои плюсы - он отлично знал местность вокруг поселка. Жители Ям промышляли охотой и рыбной ловлей, и дети, едва научившись держать луки (огнестрельное оружие в резервациях было запрещено), отправлялись вместе с родителями в леса за дичью или в море за рыбой. Местные разводили пушных животных - серых лисиц, горных ласок, огненных белок. Клетки со зверьками занимали одну треть поселка, который, к слову сказать, был довольно большим и по размерам не уступал прэнскому городку Хатихи. Дома кевтов находились исключительно внутри частокола, служившего защитой от хищных животных, которых в лесу водилось в изобилии.

Первый раз мы ходили к морю. Кельвет вел меня через какой-то каменный лабиринт и, когда мы внезапно вышли на каменистое побережье, приливная волна обдала нас с головы до ног. Если мой юный друг успел закрыть себя "стеной", то я промокла до нитки. Весь следующий день я отогревалась в коморке у смотрителя лодок, который курил черную траву и рассказывал о призраках полей, что бродят по лесам в лютый холод, когда даже волки не воют.

- Идешь среди деревьев - темень, что глаза мои, - говорил смотритель, закидывая дрова в печку, наверху которой, завернувшись в одеяло, дремала я. Кельвет сидел в ногах и пил чай из сосновых иголок, фыркая, как лакающий молоко кот. - А на небе звезд - полоно, как пчел по лету. Идешь. Тихо. И вдруг слышу - шепчутся, едва-едва. Одна упадет в дебри, кричит, стонет, плачет, а потом дух её среди деревьев ходит. Мимо озера и дальше, в чащу.

- Звезды всегда падают в Сельт Ойме, озеро Духов, - пояснил Кельвет.

- Что за озеро? - спросила я, высовываясь из-под одеяла.

- Я тебе покажу.

- Да не увидит она, - смотритель махнул рукой. - Глаза цветные.

- Она поля слышит.

Кевт разинул рот, выронив сигарету с черной травой.

- Да ну?!

- Её нам привез чинньез, - продолжал Кельвет выбалтывать наши секреты. - Только ты не говори, что один из чинньезов тут, он злющий, как медведь после спячки.

Мы вернулись в поселок перед закатом, а вот Арельсара не было у себя до самой ночи. Кэрроу, с которой мы делили комнату, жаловалась, что мы бросаем её.

- Ты где-то бродишь по утрам, он - вечно пропадает в лесах, - говорила эльфийка, с грустью смотря на пляшущее в камине пламя. - Эта миссия - курам на смех. Все чем-то заняты, но забывают о главных целях.

Не дослушав её, я заснула.

В одной из вылазок компанию нам составила Элладор. В Ямах она помогала женщинам кормить зверьков и чистить клетки, но кевтиянки держались отстраненно, и Элладор грустила. Мне было искренне её жаль, и я уговорила Кельвета принять её в нашу группу.

- И часто ты убегаешь из поселка?

- Почти каждый день, - ответила я.

- Как тебя отпускают?

- За мной не смотрят, мне так кажется.

Элладор печально улыбнулась.

- А нас никто не хочет вести в лес. Выходим, разве что, с миссионерами. Странно, да?

Я пожала плечами.

- Кроме Кельвета я не с кем не общаюсь.

Мальчишка, кстати, был совсем не восторге от общества Элладор. Он говорил с ней исключительно на древнем, даже когда она сама переходила на кевтский.

Когда Кель ушел проверить ловушки, оставив нас близ древней, рыжей сосны, Элладор раздраженно сообщила мне, что разочарована.

- Живут, как животные, - процедила она, оглядываясь. - Здесь нет воинов, только тупоголовые охотники и рыбаки, которые только и думают, что о лесе и море. А дети - дикари. Как такое могло случиться? Где их гордость и сила? Мне стыдно за свой народ.

- А что ты представляла, живя на теплом, мирном Прэне? - не без недовольства поинтересовалась я. Стало обидно за жителей Ям. - Они хотят только мира, вот и всё.

- Мира! Они забыли, кто такие эльфы, и что они сделали с их родными, с их Ара-казом. Кто-то должен им напомнить...

Нахмурившись, я посмотрела на кевтиянку, которая до крови кусала губы, глядя в одну ей известную даль.

- Может, тебе стоит больше с ними общаться? Понять их?

- Как будто они хотят общаться со мной!

Больше Элладор с нами на прогулки не ходила.

На четвертый день мы с Кельветом дошли до лесного замка, точнее, его развалин. От некогда огромного сооружения, возвышавшегося прямо посреди леса, осталась целые горы камней, разбросанных на милю в округе, да две массивные, толстые башни, у одной из которых обрушалась крыша, а вторая, хоть и с проломами в стенах, выглядела относительно целой. С западной стороны замка находился ров. По крайней мере, так называл зеленое болото Кельвет.