Оружие Аполлона

Песни звездных миров
Отголосками слышатся в слове,
Что в безбрежность бросаем
Перед тем, как все дальше идти!

Да, душа разворачивалась и расцветала, душе тесно было в четырех стенах, душа рвалась на простор – поэтому разгулявшиеся соратники, выпив еще, покинули жилище Габлера и выбрались на улицы столицы.

Грэнд Рома это вам не Нью-Бобринец на Эдеме-V, на задворках системы Минервы, да и не День файтера был на дворе, поэтому вели себя прилично, в фонтанах не купались, руками не размахивали и к прохожим не цеплялись. И песни не орали, а гитару Граната благоразумно оставил в квартире Криса. Шлялись по району, продолжая вспоминать разные веселые и не очень эпизоды службы, забредали в скверики, кормили всякими специально купленными вкусностями птичек и мохнатых бурых ушастых няшек, что сновали по веткам и стволам. Ну и, конечно, время от времени заглядывали во всякие «поилки», дабы добавить в организм еще некоторую толику алкоголя. Что, впрочем, не мешало обоим оставаться во вполне вменяемом состоянии, когда вроде и пьяноват, но на подвиги не тянет. К тому же Гранате с утра надлежало быть на уходящей в обратный путь ротунде, где никто похмелять не станет, а Габлер помнил, что он теперь твинсер, а не простой эфес, и нужно держать марку.

Тем не менее в каком-то очередном сквере, после посещения очередного питейного заведения, они удостоились внимания полицейского патруля. Полы порекомендовали приятелям больше не вышивать по району и отправляться по домам. А когда Граната стал тыкать пальцем в свои инсигнии[27], прямым текстом сказали, что выпившие не в меру приезжие – лакомый кусочек для всяких прощелыг, которых в столичном городе, увы, хватает, и будь ты хоть сто раз файтером, это не спасет, проверено многократно. Крис обуздал пытавшегося завязать дискуссию Мхитаряна, заверил полицейских в том, что больше не будет вместе с приятелем болтаться по улицам, и, утащив Гранату из сквера, вознамерился вести его к себе домой. Однако вскоре убедился в том, что не представляет, где, собственно, они находятся, и вызвал такси.

Но когда они уже погрузились в подкативший уникар, Граната смешал планы Габлера.

– Слушай, а где Портика нашего раскрутили? – встрепенулся он. – Давай сделаем благородное дело, вернем его кровные!

Мхитаряну эту печальную историю поведал сам Портос, и недавние слова полов о прощелыгах, судя по всему, оказались крючком, который выудил ее из памяти Гранаты.

– Ты думаешь, что те типы там сидят и ждут, когда мы придем? – усомнился Крис.

– А почему нет? – вопросом на вопрос ответил Граната. – Это же их работа – упившихся провинциалов облапошивать. Тебе же только что сказали: здесь таких хватает. Уверен, что вся столица разбита на сферы влияния, и эти проходимцы должны быть на рабочем месте. Именно в том кабаке, где они тогда Портика обложили. Во всяком случае, что нам мешает проверить? Если есть возможность сделать доброе дело, почему бы его не сделать, а? Да у меня, блип, просто руки чешутся творить добро!

Габлер прекрасно знал, как трудно отговорить от чего-то взбудораженного алкоголем Гранату, да ему и самому эта идея показалась весьма привлекательной – возможно, под влиянием того же алкоголя. Действительно, отыскать этих гадов, опоивших товарища и выкачавших из него все деньги, заработанные тяжкой службой в Стафле, и деликатно предложить вернуть то, что не им предназначалось, а файтеру Юлу Ломансу. Ну, а не будет их в том кабаке – значит, не судьба. Поскольку Крис очень сомневался в том, что ему захочется заниматься этим завтра, уже без Гамлета Мхитаряна.

Дав команду пайлоту[28] пока никуда не ехать, Габлер извлек из кармана унидеск и сочинил мейл Портосу, в котором попросил прислать название кабака и мнемы[29] тех типов.

В ожидании ответа они вполголоса попели песни в такси – благо пайлоту было глубоко на это плевать. А потом природа взяла свое, и приятелям пришлось прекратить вокальные упражнения и, выбравшись из машины, отправиться на поиски туалета.

– Я знал только одного непьющего эфеса, – разглагольствовал по пути Граната. – Да и он дальше учебки не пошел, отказался от контракта. А почему не пил? Как он рассказывал, где-то когда-то на какой-то точке застрял, еще до Стафла, и был у них там только технический спирт. Раньше ему такое пить не приходилось, а коллеги на точке и говорят: можно с непривычки навсегда зрения лишиться, и никакая медицина не поможет. Мол, зрительный центр в мозгах вырубается напрочь или что-то в том же духе, и новый не вставить. Он дня три держался… а те пьют, и нормально. И не выдержал этот эфес: хрен, говорит, с ним, без риска жить неинтересно. И бабахнул. А те посоветовали перед заглатыванием зажмуриться – так, мол, больше шансов зрячим остаться. Открыл глаза – и не видит ни хрена! Темнотища! Тут его так ломануло, так заорал и задергался, что еле скрутили…