Оружие юга (ЛП)

Женщина поколебалась, затем сказал: "Меня зовут Мэри Ли, старший сержант." Первой мыслью Коделл был легкое удивление, что она разбиралась в знаках отличия. Его второй мыслью, когда он услышал ее имя, было: неужели… он автоматически напряг внимание. Но не только он; каждый человек, чьи уши поймали имя Ли, были ошарашены. "Мадам, спасибо, мэм," - пробормотал он.

"Ну вот, теперь ты напугала их," - сказала молодая дочь Ли.

"О, тише, Милдред," - сказала Мэри Ли тоном, характерным для любой старшей сестры в мире. Она повернулась к Коделлу. "После того, что вы, храбрые мужчины, сделали так много для нашей страны, помогать вам наша обязанность - и это самое малое, что мы можем для вас сделать."

Женщина в коляска энергично кивнула. "Мой муж никогда не переставал восхищаться боевым духом солдат под его командованием, который они проявляли всю войну, даже тогда, когда все казалось безнадежным." Она повернула голову, на служанку позади нее. "Джулия, принеси теперь поднос с пирожными."

"Да, миссис," - сказала черная женщина. Она вернулась в дом и исчезла внутри. До мужчин впереди них было уже несколько ярдов пустого пространства. Мужчины сзади кричали им поторапливаться. Если раньше Коделл ругался, что движется слишком медленно, то теперь он проклинал необходимость двигаться быстро. Ему пришлось идти дальше. За ним пятая рота наслаждалась пирожными от дам Ли. Коделл рассуждал философски. Он не ожидал встретить дочерей Масса Роберта, и теперь делал все возможное, чтобы просто удовлетвориться самим фактом такой встречи.

Колонна снова замерла между Восьмой и Девятой улицами. Философия конкурировала с пустым желудком; Коделл хотелось съесть одно из тех пирожных.

Наконец, он и его товарищи оказались в зале Института Механики и двинулись к столам в фойе. Столы были отмечены по буквам алфавита. Коделл направился к соответствующей ему.

"Имя и рота?" - спросил клерк за столом.

"Натаниэль Коделл, мистер, эээ…" - Коделл прочитал табличку, - "Джонс."

"Коделл, Натаниэль." Джон Джонс тщательно повторил его имя. Он протянул руку к кипе бумаг и передал лист оттуда Коделлу. "Вот ваш проезд по железной дороге домой, необходимо использовать его в течение пяти дней. Вы должны будете сдать винтовку и боеприпасы на станции перед посадкой на поезд." Он посмотрел на рукав Коделла. "Старший сержант, не так ли?" Он взял бумагу из другой стопки и заполнил ряд строк. "Вот ордер на заработную плату за два месяца, которые будут выплачены вам в любом банке Конфедерации Штатов Америки. Ваш народ благодарит вас за вашу службу." В отличие от Мэри Ли, голос Джонса звучал так, как будто он был попугай с заученной фразой. Еще до того, как Коделл повернулся, чтобы уйти, он крикнул: "Следующий!"

Коделл посмотрел на сумму ордера на зарплату. Сорок долларов Конфедерации хватит ненадолго. И ему были обязаны заплатить за четыре или пять месяцев (он не мог вспомнить, точно), а не за два. Тем не менее, он должен быть счастлив получить деньги (или даже обещание денег) вообще. Он засунул ордер в карман брюк и вернулся на Франклин-стрит.

Линия людей в сером растянулась на северо-запад по улице, насколько мог видеть глаз. Двое парней в другом форме, ривингтонской пестро-зелено-коричневой, сидели на ступеньках здания напротив военного ведомства и наблюдали за плотными, медленно продвигающимися колоннами. Их красно-белый флаг с черным колючим символом висел на вершине этого здания рядом с флагом Конфедерации. Когда Коделл начал спускаться по лестнице Института Механики, мужчины из Ривингтона торжественно пожали друг другу руки.

***

Роберт Э. Ли ехал на Страннике по Двенадцатой улице в сторону резиденции президента Дэвиса, расположенном на самом конце Шоко Хилл, на северо-восточном углу площади Капитолия.

Джефферсон Дэвис встретил его у передней части серого здания, которое, несмотря на его цвет, было более известно, как Белый дом Конфедерации. Ли спешился. Странник опустил голову и начал щипать траву рядом с домом.

"Доброе утро. Рад вас видеть, генерал," - сказал Дэвис, когда двое мужчин пожали друг другу руки. Президент повернул голову и крикнул "Джим! Присмотри за лошадью генерала Ли." Сразу после этого он вдруг хлопнул себя по лбу. "Это я уже второй раз за месяц, а ведь Джим сбежал еще в январе, и горничная миссис Дэвис с ним." Он снова возвысил голос:

"Моисей!" Толстый негр вышел из особняка и занялся Странником. Ли последовал за Дэвисом на крыльцо. Черная железная роспись перил ощущалась неровностями под ладонью правой руки, когда он поднимался по лестнице. "Прошу в гостиную," - президент отошел в сторону, чтобы пропустить Ли вперед.

Другой раб принес поднос с кофе и булочками с маслом. Ли разрезал булочку, но предварительно понюхал масло, прежде чем начать намазывать его. Он положил нож. "Будем считать сегодня постным днем," - сказал он. Дэвис также понюхал масло. Он сделал кислое лицо. "Я извиняюсь, генерал. Невозможно сохранить его свежим в такую жару."

"Это не имеет никакого значения, я вас уверяю."