Оружие массового восхищения

Алиса пыталась поддерживать разговор в привычной для нее манере, но это не очень получалось. Голос звучал неестественно, слова точно спотыкались.

Костя не торопясь, осторожно одной рукой расплел ее волосы. Мелкие и крупные кудряшки рассыпались по плечам, пальцы утонули в оранжевом облаке. Он дотронулся до ее острого подбородка и тихо спросил:

– Будешь меня слушаться?

– Не-а, – не раздумывая ответила Алиса. – То есть…

Она вжала голову в плечи и почувствовала себя совершенно глупо. Неужели так мало нужно, чтобы потерять над собой контроль? Неужели Костя так много стал для нее значить? О! У нее уже был в жизни один мужчина, и рядом с ним она тоже теряла и разум, и волю. И где он теперь?…

– Ты зачем пришел? – строго спросила она. – Максим Юрьевич… папочка мой прислал?

«Он работает на Северова, а значит, все его поступки продуманы и ничего он не делает просто так…»

Костя промолчал.

– Экскурсия по дому семейства Бестужевых подошла к концу. Посетители могут освободить помещение, – едко произнесла Алиса и сделала шаг в сторону.

На лице Кости не отразилось ни одной эмоции, будто он и не ожидал ничего другого. Развернувшись, он направился в коридор, открыл дверной замок и вышел на лестничную площадку. Спускаясь по ступенькам, он улыбался. Один этаж, второй, третий… Улыбка исчезла, только когда он сел за руль «BMW».

Ну и что с ней делать?

Хороший вопрос.

Собственно, он знал – Алиса не подпустит его к себе, но все равно не удержался… Не удержался. Кажется, она перестала быть для него частью работы, она теперь большее, гораздо большее…

Фотографии еще эти… Пристроит их куда-нибудь, а потом же сама жалеть будет, и ничего тут не поделаешь – дома есть компьютер, а значит, при желании устроить Северову черный пиар можно за пару минут. А он не звезда шоу-бизнеса, ему такие пятна на репутации ни к чему. И не проконтролируешь, и не запретишь.

– Рыжий ежик, – недовольно буркнул он, заводя мотор.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Алиса некоторое время стояла без движения. Ушел? Ушел. Сама и прогнала. Плохо? Ну почему же… Да, плохо. Она плюхнулась на кровать, взяла с подушки журнал и полистала странички. Фигня, гораздо больше интересует, будет за ней завтра следить Костя или нет?

Она сунула руку в карман и вынула карточку памяти с фотографиями. Можно сесть за стол, включить компьютер и… Полтора часа назад это уже казалось трудным, а сейчас…

Зачем торопиться? Алиса легла на кровать, вытянула ноги и закрыла глаза.

При первой встрече Костя ей не понравился, вернее, она не обратила на него внимания – он был помехой, не более. Потом он ее раздражал, потом заставил мыть за собой посуду, потом следил за каждым ее шагом. И теперь следит – работа у него такая.

– Дурак, – сказала Алиса, но это слово обидно не прозвучало.

Чтобы отгородить себя от волнительных мыслей, она принялась сосредоточенно считать. Один, два, три… Надо заснуть. Ага. Уже хочется спать… И пусть приснится Костя. Нет!!!

Алиса открыла глаза и вновь пролистала журнал; не отыскав ничего занимательного, она отшвырнула его в сторону и встала. Прогулялась сначала на кухню, а затем в мамину комнату. Открыла ее шкаф и посмотрела на вешалки с короткими юбками и платьями. Померить, что ли?..

– Ну, все… это диагноз, – покачала головой Алиса, переключая внимание на свое отражение в зеркале. Она красивая. Он так сказал.

Через десять минут душа потребовала романтики (очень нездоровое желание…), Алиса выбрала пару дисков с мелодрамами и уютно устроилась перед телевизором вместе с приготовленным в микроволновке попкорном. Ну, давайте – влюбляйтесь, целуйтесь, женитесь, чего уж там…

* * *

Он только послушает, как она поет, и уйдет. Никаких личных встреч, выяснений отношений, вопросов…

Максим Юрьевич предупредил Тому, что задержится «по работе» (всего лишь маленькая ложь, почти незаметная), и после трудового дня отправился в ресторан «Джерси». Останавливаясь на светофорах, минуя перекрестки, проезжая по широким и узким улицам, он не переставал изумляться собственным мыслям и поступкам. Придумывал оправдания («это чтобы поставить точку, убедиться в своем абсолютном равнодушии, просто ужин, и все…»), три раза поворачивал обратно, качал головой, пожимал плечами, недоумевал, сердился, бубнил «глупость какая-то» и приближался к «Джерси». Главное, чтобы тайное осталось тайным, главное, чтобы его не узнали. Он сядет в уголке, закажет кофе, послушает одну песню и уйдет. Никаких личных встреч, выяснений отношений, вопросов…