Оружие-монстр

– От домочадцев твоих офицеров информация в таком объеме поступать просто не может. Сами офицеры еще ничего не знают, тем более их родные. Ты сам еще слишком мало знаешь, чтобы быть подозреваемым, а уж про твою группу и говорить не стоит. Но я предполагаю, что кто-то будет следить и за офицерами, пытаясь выяснить, где находится твоя группа. Есть разные способы разузнать то, что кому-то интересно. Вспомни хотя бы тот препарат, что достался тебе в наследство от Департамента «Y». У американцев такие препараты, предполагаю, тоже имеются. По крайней мере, я читал, что у тамошней полиции для осуществления оперативного допроса, который не может стать доказательством в суде, существуют точно такие же газовые баллончики английского производства. Выделяются неофициально. Законом не преследуются, но и не признаются официальным средством дознания. Применение психотропных препаратов стало сейчас явлением повседневным даже в сексуальных делах, не говоря уже о делах военных и криминальных. Так что предупреди, не забудь. Можешь позвонить сыну и сказать, что срочно улетаешь на границу с Монголией. Лишним это не будет, хотя, скорее всего, необходимости для такое перестраховки нет. А пока продолжайте занятия. Будут новости, я сообщу...

* * *

Новости пришли еще до того, как закончился очередной академический час занятий на тренажере. Апраксин позвонил Кирпичникову и сказал, что из Ирана уже получено сообщение о готовности принять группу. Это значило, что вылет должен был последовать как можно быстрее.

– Сворачиваемся, – дал команду полковник. – Даю машину и два часа на сборы. Не забудьте сообщить дома, что летите на границу с Монголией.

Поскольку ему самому домой путь был закрыт, Кирпичников никуда не собирался. Геннадию он уже успел позвонить на новый номер со своей новой «симки» и сообщил, что предстоит срочная командировка. Больше звонить было некому, поскольку о Надежде Павловне новостей не было, а самого Владимира Алексеевича к ней пока еще не пускали.

Полковник остался в общем кабинете группы – дожидаться, когда все соберутся. Там его и нашел Апраксин.

– Послезавтра выписывают Надежду Павловну, – сообщил он. – Я пока устрою ее на своей даче. Там за ней и присмотрят, и, в случае необходимости, смогут оказать помощь. И охрана там осуществляется силами ФСО. Вокруг меня одни министры с замами живут, рангом ниже туда не пускают. Когда вернешься, заберешь ее домой. Это будет связано с некоторыми процедурами. Необходимо будет забрать заявление о розыске. Согласно официальной версии, Надежда Павловна в результате какой-то неизвестной причины – возможно, стороннего воздействия – стала страдать амнезией. Провалы в памяти в самом деле есть, и тебе придется с этим смириться. Со временем, возможно, будут изменения в лучшую сторону, но это процесс не сиюминутный. С Надеждой Павловной работали лучшие специалисты президентской больницы. Они рады хотя бы тому, что она вернулась в нормальное состояние на постоянной, так сказать, основе. Врачи и так говорят, что совершили чудо. Нет уже «отключений» сознания. Всю «химию», что в нее накачали в шестнадцатом отделении, из организма вывели. Что конкретно искать, не знали, и потому, к сожалению, выводили много, а это уже само по себе не есть хорошо. Но кровь даже на капиллярном уровне подчистили основательно. Еще у нее проблемы с давлением...

– Да, у нее всегда было пониженное, – сказал Кирпичников.

– А теперь повышенное. Гипертония, как мне сказали. И потому все волнения ей противопоказаны. Хотя я не очень понимаю, как женщина может избежать волнений, если у нее и муж, и сын служат в боевых частях... Но врачи обещали выдать целый трактат о том, как удержать давление медикаментозными способами на нужном уровне. Но с этим со всем разберемся, когда ты вернешься. Может быть, мне удастся вытащить в Москву и твоего капитана. Как он, кстати, отреагировал, что ты едешь не к нему, а почти в Монголию?

– Думаю, он понял.

– Я все забываю, что у тебя сын не ребенок, а боевой офицер... Да, он должен сообразить. А Вельчанинов со своей группой базируется где-то рядом?

– В городке спецназа.

– Он скажет.

– Василий Юрьевич скажет только то, что необходимо, и не больше.

– Хорошее качество... Ладно, не буду тебе мешать. Готовься.

– Я уже готов. Только бушлат надеть да получить у Гималая Кузьмича матобеспечение.

– Он домой не поехал?

– Только что вернулся. Я слышал, как он шевелится за стеной.