Оружие нищих

— Слушай вводную: сегодня нам помогают, поэтому силуэтов будет много. Они будут появляться на разных расстояних и в непредсказуемом темпе. И еще сюрпризы будут.

Сообщив о сюрпризах, старшина, спросил:

— Как действовать, помнишь?

— Помню. Первый выстрел — по силуэту. Место попадания неважно — добираю цель вторым, если она одна. После выстрела меняю положение. Есть возможность — шаг в сторону. Стрелял стоя — стану на колено. Стрелял с колена — лягу, а лучше перекачусь. с учетом возможного движения ствола противника.

Вы это сто раз уже это спрашивали, Виктор Иванович!

— И еще не раз спрошу! Последнее: забудь о стрелковых стойках. Их нет. Замер — тебя уже убили. Понятно?

— Так точно.

— На огневой рубеж шагом … арш! — скомандовал старшина.

Минутой позже на полянке воцарился учебно-тренировочный кошмар. Тренировкой это назвать было сложно. Сюрпризов, и впрямь, оказалось много. Под ногами, оглушая стрелка грохотом и вспышками магния, начали срабатывать взрывпакеты. Как от нитки, выдергиваемой при перемещении, так и просто злодейски вброшенные твердой рукой учителя.

В довершении всех бед, у старшины в руках оказалась воистину кошмарная стрелялка, явно сделанная на основе ракетницы. И пусть эта штука и заряжалась всего-навсего сырой картошкой, Юра уже после первого попадания понял, что синяков сегодня останется много — старшина, в отличие от него самого, казалось, вовсе не умел промахиваться.

Сами понимаете, после такого парню было что вспомнить, и о чем подумать.

— Но в брошенный пятак я все-таки попал, — с законным чувством удовлетворения решил Юра на обратном пути. И тем на некоторое время утешился.

…Тем временем, в мастерской привычно убирались следы легкого дружеского ужина. Да и что там пить было — так, чекушка на двоих. Для разговора, да и то мало.

— Я завтра к начальнику все-таки схожу! Надо будет, и рапорт напишу о том, что техник Светличный на Полигоне лишним человеком не будет, — горячился старшина Джупина. — Ты видел, Палыч, что он из обыкновенного винтовочного патрона сделал, а?

— И видел, и слышал, Витя. Товарищ полковник меня вызывал.

— Зачем? Так, начальник баллистической лаборатории решил воспользоваться ситуацией, и подал заявку на авторское свидетельство.

— Решил, значит, парня обокрасть?

— По ходу дела так. Уж больно вкусно результаты отстрела выглядели. Вот майор и не удержался.

— А ты там зачем? Евгений Владимирович и так прекрасно знал, чьих рук дело этот патрон.

— А майор Стариков взял, да и вписал его в соавторы. Решил, что так проще будет. А про Светличного решил забыть. Вот и позвал меня начальник, чтобы я, значит, принародно рассказал, как дело было. Я и рассказал.

— И что теперь?

— От руководства лабораторией майора отстранили, дальше — как вышестоящее командование решит. То ли погоны с гада драть, то ли неполное служебное объявлять. Но здесь он служить не будет, потому как формулировка в приказе об отстранении страшная: по причине утраты доверия. Думаю, далеко болезного законопатят.

— Похоже на то, — согласился старшина. — Теперь надо мне внимательно смотреть, чтобы парню, часом голову не отбили. Майора командир-то убрал, а вот прихлебателей его — вряд ли. Да и Стариков еще неделю-другую по городку болтаться будет. Пока приказ придет…

— Уже, — улыбнулся Михаил Павлович, показав взглядом на подсобку. Кровать и вещи, что в общежитии были, еще в обед принесли. Сам же товарищ полковник и распорядился.

— Душевно, — не найдя иных слов сказал старшина. — Но вот не могу я понять того, чтобы из-за обыкновенной латунной трубочки такие страсти разыгрались.

— Не в трубке дело, — задумчиво сказал мастер. — Дело в том, куда и как она вставлена, понимаешь? Доработка копеечная, а эффект получился такой, что мама не горюй. При той же навеске пороха начальная скорость возрастает на двадцать процентов, а крешеры свидетельствуют, что максимальное давление упало. Примерно на те же двадцать процентов. Но после такого переснаряженния у обыкновенной мосинки начальная скорость растет до километра в секунду, а заряд приходится даже процентов на 5 уменьшать.

— А если увеличить? — заинтересовался старшина. — Что таблицы стрельб летят к чертям — это ерунда, новые составить недолго. Но ты представь, насколько более настильной становится траектория! Это ж песня! Именины сердца! Прямым выстрелом! Из под любого пня гада выковырнуть на сто метров дальше, чем он рассчитывает! Что ж ты молчал, Палыч?

— Потому и молчал, что проверить все надо было досконально. Теперь по первому твоему вопросу: навеску увеличить не получается. Сдирает пулю с нарезов, и хоть ты что делай! Только мельхиор держит, да кто ж теперь оболочки из него делать будет?

— Жаль, — огорчился старшина.

— Погоди жалеть, у парня в голове что-то интересное крутится. И срок командировки ему продлили. Так что, если не угробишь мальчишку своими тренировками, может, чего и увидим.