Оружие Победы

О М. В. Веселовском вспомнили через месяц после начала войны. Нарком среднего машиностроения В. В. Малышев вызвал его в Москву. Предыдущее решение о закрытии производства аэросаней нарком признал ошибочным и дал указание в кратчайший срок разработать военные сани с автомобильным и мотоциклетным моторами. Конструкторское бюро восстановили, дав ему название Особого конструкторское бюро Наркомречфлота. А проще оно называлось «Горьковской группой». Производственная база отводилась на заводе «Имени 25-летия Октября» на Оке в Канавино. Позже само КБ переедет на территорию Горьковского института инженеров водного транспорта.

В строительстве первых боевых саней принимали участие специалисты автозавода, вот они и появились под индексом ГАЗ-98, но позже, чтобы не «обижать» речной флот к ним добавили еще две буквы РФ и порядковый номер 8. Taк стали они именоваться РФ-8-ГАЗ-98.

Боевые аэросани РФ-8-ГАЗ-98.

За разработку конструкции этих саней Михаил Викторович Веселовский будет награжден орденом Красной Звезды.

Строительство аэросаней возложили почти на все предприятия речного флота. Вот как об этом вспоминал директор судоремонтного завода «Памяти Парижской коммуны» Александр Николаевич Воробьев:

«Этот заказ нас удивил: строить боевые сани! Как это мы, судоремонтники, будем делать машины наземной авиации? — эта мысль никому из нас не давала покоя. Нелегкая была задача. Созвали совещание начальников цехов, отделов, мастеров. На совещании выяснилось, что некоторые видели аэросани только в кинокартине „Семеро смелых“. Однако единодушно постановили: не считаясь ни с какими трудностями, задание выполнить.

Мы были серьезно предупреждены, что эта продукция — сезонная и должна быть изготовлена строго в указанные сроки. Наступил ноябрь, но было ясно: с этим заданием мы не справляемся. Неполадок, неувязок оказалось гораздо больше, чем мы ожидали. Настроение подавленное. У меня состоялся весьма неприятный разговор с заместителем наркома.

С трудом, но первые аэросани собрали. Первое испытание снова принесло нам горечь. Дело было так. Аэросани подтащили на лед затона. Запустили мотор, и они заскользили по льду, запорошенному снегом. Присутствующие заулыбались, замахали шапками. Но аэросани пробежали несколько метров и встали, мотор „чихнул“ и заглох.

Мы поняли, что без специалистов здесь не обойтись. Скоро к нам прислали техника и дело с испытанием и отладкой моторов наладилось.

К концу ноября мы все-таки успели отправить на фронт более десятка машин, но серьезное предупреждение Горьковского комитета обороны я получить успел.

Работали люди в очень тяжелых условиях. В сборочном цехе температура была ниже нуля, а ведь все детали моторов можно было монтировать только голыми руками. В затоне стоял гул моторов. Вмерзшие в лед пароходы стояли безмолвно. Почти весь плавсостав был занят аэросанями».

6 января 1942 года горьковские аэросани появились на многих участках фронта под Москвой и в районе Старой Руссы. Они были вооружены пулеметом, который на турельном кольце мог иметь угол обстрела в 300 градусов. Под носовой обшивкой на специальной полке размещался боекомплект — 10 магазинов с патронами для пулемета и гранаты для ведения ближнего боя.

Справедливости ради эти сани можно было бы именовать автосанями, раз двигал их автомобильный мотор, но не будем делать для них исключение. Тем более, что автозаводцы вскоре создали опытную модель штабных саней ГАЗ-98К, где вынуждены были вернуться к авиационным моторам. Автомобильный был слаб для тяжелых саней.

Аэросани на фронте называли «снежными тачанками». Похожи?

На фронте аэросани называли «снежными тачанками». Своей стремительностью они на них и походили.

Тщетно искать в военных мемуарах даже упоминание об аэросанях. Их просто там нет. Единственный из военачальников, который замолвил о них доброе слово, был Константин Константинович Рокоссовский. В своей книге «Солдатский долг» он писал:

«По нашей просьбе В. Д. Соколовский прислал аэросанную роту. Располагалась она при штабе тыла армии. Каждые аэросани вооружены легким пулеметом.

Очень крепкая помощь, и не только для живой связи, как обнаружилось.

Во второй половине февраля немецкий лыжный отряд — до двухсот с лишним солдат — ночью проник к нам в тыл и пересек дорогу, питавшую правое крыло армии всем необходимым. Создалось на время критическое положение.

Рота моментально выдвинулась в район, занятый немецкими лыжниками, развернулась и с ходу атаковала, ведя огонь из четырнадцати своих пулеметов. Немцы были рассеяны, истреблены.

Взятые в этой стычке пленные в один голос говорили, что эта атака их ошеломила; они приняли аэросани за танки и были поражены, почему же машины как будто летели по глубокому снегу».