Оружие победы

Ничего не оставалось, как пригласить Телешова на испытания. В день испытаний в кузнице собралась тьма народу, всем хотелось посмотреть, что получится. Порядок испытания установили такой: после осмотра станка и закрепления укладывается слиток такого веса и в таком месте, чтобы вызвать напряжение в половину от нормального расчетного, затем, при втором нагружении, нагрузка доводится до 100 процентов расчетной, при последующих нагружениях до 135- 150 и до 180-200 процентов от расчетной нормы. Возражений со стороны Телешова не последовало. Начался эксперимент. Провели первое нагружение, сняли груз, осмотрели, никакой остаточной деформации в станке не было. Провели второе нагружение - тот же результат. Третье - то же самое. Встал вопрос: нагружать ли еще? Многие считали, что довольно и этого. Но кое-какие сомнения у Телешова еще были. Провели четвертое нагружение - и тут уже всем стало ясно, что "дырявый" станок совершенно надежен.

Много лет спустя, когда появились у нас стенды и измерительная аппаратура, мы исследовали конструкцию верхнего станка УСВ. Результаты показали, что деталь была рассчитана верно. Константин Константинович Ренне создал отличную равнопрочную конструкцию.

В напряженной работе дни мелькали один за другим, но и дело не стояло на месте. Уверенно выполнял весьма сложную работу по конструированию противооткатных устройств Мещанинов, строго "в графике" шел Водохлебов (ему был поручен нижний станок УСВ), прекрасные и точные, как всегда, решения отдельных деталей и люльки в целом находил Василий Алексеевич Строгов, для которого эта работа оказалась последней в его жизни.

В полном соответствии с планом и графиком работ, составленным мной совместно с Ренне и моим заместителем Розановым еще в апреле, после моего возвращения из Москвы, КБ приступило к разработке технической документации на пушку УСВ. Нельзя сказать, что все протекало гладко. Случался брак в технической документации и при изготовлении деталей в опытном цехе, в работе чувствовалась гораздо большая напряженность по сравнению с прежними временами, когда мы не совмещали процессы проектирования. Несмотря на все неувязки, в намеченный срок мы уложились. Техническая документация была разработана за четыре месяца (при создании Ф-22 эта работа заняла восемь месяцев), а опытный образец новой пушки появился через семь месяцев после начала проектирования (тоже вдвое быстрее, чем опытный образец пушки Ф-22). Преимущества новых методов работы становились все более очевидными.

3

Наступил наконец день, когда опытный образец УСВ был собран и готов к испытаниям. В смысле эстетики УСВ значительно уступала пушке Ф-22. Она выглядела громоздкой и даже тяжелой. Но с этим уже ничего нельзя было поделать. Больше всего меня беспокоила работа трех механизмов - тормоза отката, подрессоривания, а самое главное - экстрактирование стреляной гильзы. Это был наш самый большой козырь в соревновании с кировской пушкой и весьма существенное преимущество УСВ перед Ф-22.

Читатель, возможно, помнит, сколько неприятностей доставило нам при создании и испытаниях Ф-22 заклинивание гильзы в каморе ствола, когда при стрельбе были использованы не обычные гильзы, а французские, из старых запасов, очень низкого качества. Разумеется, не только это заставило нас искать новую, максимально эффективную идею извлечения гильзы после выстрела. В обстановке боя нет большего несчастья, чем отказ орудия. Это может быть равносильно смерти, особенно для дивизионного орудия, которое вынуждено вести напряженную дуэль с танками противника, бороться с его пехотой и с вражескими батареями.

Замысел заключался в том, что извлечение гильзы должно быть принудительным. Следовало применить сначала страгивание гильзы при помощи клина с очень малым наклоном, и следовательно, с огромной силой давления на гильзу, а затем уже выброс ее. Такое решение гарантировало безотказное извлечение сколь угодно сильно деформированной гильзы. Но имело оно и минус. Дело в том, что при такой конструкции клин будет тормозить досылку патрона при заряжении, то есть становится невозможным традиционное заряжение броском. Гильзу следует дожимать (слегка продвигать вперед), пока затвор не пройдет отжимной клин. Но преимущества новой конструкции искупали этот недостаток.

Эту идею мы и реализовали в пушке Ф-22 УСВ и теперь с нетерпением ждали, как сработает механизм. Поставили пушку на стенд искусственного отката. Иван Степанович Мигунов, человек незаменимый в подобных случаях, приступил к работе.

Заложили гильзу в камору, проверили. Включили лебедку, с помощью которой оттянули ствол, имитируя откат при выстреле. Мигунов отцепил трос от ствола, ствол медленно пополз вперед и остановился на копире, не дотянув до положенного ему места. Повторили - то же самое. Проверили давление в накатнике - расчетное. В чем же дело?