Оружие победы

Медленно, с трудностями началось изготовление деталей полууниверсальной пушки А-51. Конструкторы работали напряженно, нередко допоздна задерживались в цехах.

Однажды я, проведя весь день на заводе, пришел в КБ, когда все уже разошлись, и занялся просмотром почты. В комнате было тихо, ничто не мешало. Сосредоточившись, я не сразу заметил, как вошел директор завода. Поднявшись из-за стола, я поздоровался, пригласил присесть. Радкевич отказался. Так мы и стояли друг перед другом.

Оба молчали. Я думал: что привело его сюда, да еще после окончания рабочего дня? Кстати сказать, директор еще ни разу не был в КБ с самого нашего приезда. Собравшись с мыслями, он заговорил серьезно и деловито: - Василий Гаврилович, я продумал вопрос о роли и задачах КБ на нашем заводе. Пришел к такому выводу: заниматься опытно-конструкторской работой мы не будем. В этом нет нужды. Незачем заводу брать на себя ответственность за создаваемые конструкции, достаточно с нас ответственности за изготовление. Вы, наверное, уже сами убедились в том, как много у нас забот и неприятностей на производстве. Их нам вполне хватает. Ну, а для обслуживания цехов валового производства КБ не нуждается в таком большом штате конструкторов. Большую половину надо откомандировать во Всесоюзное Орудийно-арсенальное объединение для использования на других заводах. Отберите себе лучших.

Вот как директор определил наши отношения! Он говорил в приказной форме. Значит, мои соображения ему не интересны? Получалось, что я поступил очень опрометчиво, не съездив на завод сам, не уточнив все вопросы еще до приезда моих товарищей.

Ведь только ради творчества, ради интересной и нужной работы они оставили Москву. И вдруг сегодня я им скажу... Отдав свое приказание, директор умолк. Молчал и я. Леонард Антонович, помедлив, вновь заговорил первым - повторил, чтобы я отобрал лучших конструкторов, а остальных откомандировал.

- Зачем спешить? Работы много, без дела никто не сидит,- сказал я. И добавил: - Откомандировать всегда успеем, а вот, если потребуется, получить людей будет очень трудно. Прошу вас не торопиться с указаниями отделу кадров.

- Хорошо,- сказал директор.- Значит, вы со мной согласны?

Конечно, он хотел, чтобы я сказал "да". Но я уклонился от прямого ответа:

- Вы говорили в приказном порядке, а приказы обсуждению не подлежат. Я человек военный - знаю это.

- Да, приказы не обсуждают,- кивнул он,- их выполняют.

Директор ушел. Я вернулся к столу, на котором лежала открытая папка с письмами, убрал ее - не мог я больше заниматься делами. Голову сверлила одна мысль: как же будет теперь со специальной дивизионной пушкой, ради которой мы сюда и приехали? Только что на моих глазах директор на два поворота ключа закрыл перед ней заводские ворота. Теперь у нашего КБ нет не только разрешения и денег на проектирование и изготовление опытного образца,- недалек день, когда мы лишимся доброй половины конструкторов. Никогда не предполагал я, что так может сложиться дело.

Вспомнился разговор с технологом Антоновым, его горькие слова: "Все вы, москвичи и ленинградцы, одинаковы - наковыряете, накрутите и уедете, а мы после вас расхлебываем!.."

Я машинально оделся, запер комнату и пошел в общежитие к своим друзьям и единомышленникам.

Не такую, конечно, ждали они от меня новость. Вот, думаю, обрадую их сейчас - до слез! А может быть, сегодня не говорить? Обдумать все самому, а потом и сказать? Нет, так не годится!

Не заметил даже, как вышел с завода, пошел наобум, что называется, куда глаза глядят. В голове рождался план за планом. Один отбрасывал - возникал другой. Давно пора было свернуть к общежитию, а я все шел и шел. Наконец во мне утвердилась мысль: ехать в Москву, в Главное военно-мобилизационное управление Наркомтяжпрома. Ехать и просить разрешения на создание специальной дивизионной пушки. Одного разрешения, конечно, мало. Нужны деньги. Ну что ж, будем просить и деньги. Не для себя ведь - на оборону страны.

Принял решение - и будто тяжелая ноша с плеч свалилась. Черт возьми, куда же занесло меня от вашего общежития! Повернул и помчался почти бегом.

Все уже давно были дома. Первый вопрос ко мне: почему так задержался? Я пересказал весь разговор с директором, вернее, его распоряжение. И предложение отобрать для завода часть конструкторов, меньшую половину группы, а остальных - откомандировать. Реакция была бурная. Сгоряча кто-то предложил уйти всем, никому не оставаться на этом заводе. Или все - или никто!

- Нет, это пассивная линия поведения. Мы не должны сдаваться так легко,возражал Петр Федорович Муравьев.- Не должны, потому что решение директора неправильное, хотя, видимо, это не только его мнение, но и некоторых других заводских руководителей. Но я не допускаю мысли, что это решение санкционировано сверху. Не может новый завод создаваться без собственного КБ, ведущего опытно-конструкторские работы. Я глубоко убежден, что наверху нас поддержат.