Оружие скальда

— Я вижу дорогу! — воскликнул вдруг Баульв. — Вон она!

Туман вдруг расступился, и перед Баульвом открылась дорога, уводящая в лес. Деревья по ее обочинам терялись в тумане и только угадывались по неясному колыханию ветвей.

Обернувшись на его голос, все посмотрели туда, куда он показывал. И в самом деле, дорогу увидели все. Словно чья-то рука нарочно раздвинула туман, оставив ровно столько места, чтобы люди могли пройти.

— Не нравится мне эта дорога! — резко сказал Ормкель. — Пусть ведьмы ездят по таким дорогам на своих волках. Она заведет нас прямо в болото, а то и великану в пасть!

— Давно хотел повидать живого великана! — не замедлил подать голос Эйнар.

— Мне тоже не слишком нравится эта дорога, но другой у нас нет! — сказал Торвард. — Идемте, только будем держаться все вместе. Отец Ратей и его Вороны не оставят нас! А на великанов у Рыжебородого есть Мйольнир!

Крепче сжимая рукояти мечей и секир, хирдманы осторожно двинулись по открывшейся дороге. Через десяток шагов Хавард вдруг споткнулся и упал на колени, мигом оказавшись по пояс в тумане, как в снегу.

— Здесь… — начал он, шаря руками в траве вокруг себя. Даже сидя на земле, он ее не видел. Под пальцами его была чуть шероховатая плотная кожа с холодными гладкими чешуйками. Легко было вообразить огромного змея или другое чудовище, но Хавард быстро понял, что все намного проще. — Здесь твой щит, Торир! — крикнул Песий Нос. — Тролли отдали его назад!

Эта находка удивила, но и приободрила фьяллей.

— Троллиный род начинает исправляться! — ворчал утешенный Торир. — Они сами поднесли мой щит сюда и бросили прямо под ноги. Видно, он показался им слишком тяжел!

Торвард шел впереди и думал о том же, что привело его на этот пустынный и зловещий полуостров. Если бы волшебный меч Дракон Битвы, так неосмотрительно погребенный вместе с его отцом, сейчас висел у него на поясе, то один взмах его серого клинка рассек бы этот мерзкий туман, как ветхую овчину. Если бы… Торвард на ходу усмехнулся глупости своих мыслей: если бы Дракон Битвы был у него, то он и не приплыл бы сейчас на Квиттинг. В мире есть множество более приветливых земель. А впрочем — не зря же Торбранд конунг столько лет воевал за владычество над Квиттингом с конунгом слэттов Хеймиром и прежним конунгом квиттов Стюрмиром. Эти угрюмые земли скрывают немало богатств. Чего стоит одна железная руда, которая лежит во всех этих лесах и луговинах не глубже двух-трех локтей. За рыжий, красный, коричневый цвет земли, в который ее окрасил избыток руды, этот лес и прозвали Медным. Квитты торговали лепешками выплавленного железа и были не беднее других племен. А теперь всеми этими богатствами владеют ведьмы и великаны, бьющиеся только каменными топорами. А кремни! Стоит подобрать маленький осколок Рыжей Горы и щелкнуть им по пряжке — искры посыплются дождем. Но этот чистый огонь не нужен ведьмам. Однако Всадницы Мрака постараются, чтобы никому другому он тоже не достался.

Вспомнив о ведьмах, Торвард оглянулся. Волчий вой, приумолкший было, когда они тронулись в путь, раздался снова. Он был позади, там, куда смотрел Торвард. Откуда Скакуну Ведьм взяться у моря? Его место — в горах Медного Леса.

Туман постепенно редел по сторонам дороги, уже можно было разглядеть деревья, пригорки, валуны, старый, оплывший курган с черным камнем на вершине, похожим на сидящего медведя.

— Тролли и турсы! — яростно выбранился вдруг Ормкель. — Да мы здесь уже были!

Хирдманы остановились. Туман совсем поредел, и глазам представился вид уже знакомый, виденный совсем недавно по пути к Медному Лесу.

— Да что же это такое? — бушевал Ормкель, выведенный из себя всеми этими уловками злобного колдовства. — Выходит, мы все это время шли назад!

— Вот почему Торир нашел свой щит! — ехидно бросил Эйнар. — Напрасно он понадеялся на исправление троллиного рода!

Торвард крепко закусил губу, чтобы не выругаться. В шуме елового леса ему слышался издевательский смех. Их водили в тумане, как слепых котят, и выбросили за дверь, на безопасном расстоянии от их цели — Медного Леса. Туман был колдовским наваждением, и дорогу в тумане им показали нарочно — дорогу назад.

— Сегодня не пойдем дальше! — бросил Торвард, стараясь не показать хирдманам, как сильно раздосадован. — Здесь будем ночевать. А утром посмотрим, что делать дальше. Завтра дорога найдется!

Его уверенный голос успокоил тревогу хирдманов. Хворост не пришлось искать долго. Сухие сучья, сорванные бурями с деревьев, валялись прямо под ногами. Скоро уже Хавард присел возле большой кучи сушняка, сложенной прямо на обманной тропе, выбил искру, стал нежно раздувать огонек, приблизив к нему ладони, словно хотел защитить от ветра и согреть маленький живой росток. Хирдманы часто посмеивались, говоря, что огонь любит рыжего Хаварда — ни у кого костер не загорался так быстро и дружно даже на сырых дровах в сырую погоду. А сам Хавард говорил, что огонь любит его вовсе не за рыжие волосы — а за то, что он сам его любит.