Оружие в его руках. Часть 3

Мужчина бросил на меня короткий взгляд, а после уселся на кресло, наливая себе небольшое количество бурбона. Молчание вызывало напряжение, которое сгущалось в воздухе.

– Отпусти меня, – вырвалось из моих уст, когда я видела, какой расслабленный он сидел перед не горящим камином. Он рассматривал семейные фото, все еще стоявшие на камне в рамах, покрытой позолотой.

– Старая песня о главном, – вздохнул мужчина. – Куда ты вернешься?

– У меня есть дом. – Меня раздражало его титаническое спокойствие. Бесило, как он лениво крутил стакан в своей руке.

– В Турции?

– Да, в Турции. Там мой дом.

– Забавно, – он хмыкнул, и бросил ироничный взгляд на меня. – Раньше твой дом был там, где я.

– Это было раньше. – Зубы сводило от злости. Еще пару таких ироничных фразочек от Луи, и я взорвусь. Он играл на моих чувствах, которыми я пожертвовала.

– А было ли?

Щелчок. Я вскочила с дивана и встала напротив него, опираясь на подлокотники кресла, соприкасаясь с кистями его рук. Кожа была горячей, а глаза зло сверлили меня взглядом, пока на лице появлялась улыбка. Он меня просто провоцировал. Но я уже взбесилась, и остановиться так просто не могла.

– Что ты от меня хочешь? – Мой голос был грубым, костяшки пальцев побелели от желания врезать по наглой физиономии этого мужчины.

– Правду. – Он поднял подбородок, чтобы взглянуть мне в глаза. Сейчас я стояла к нему в такой позе, что моя грудь буквально была перед его лицом.

– Я тоже хочу услышать правду. – Ответила я, коря себя за то, что снова терялась в его взгляде. В голове снова раздался голос Моники, и ее слова о том, что Луи должен знать правду о Френси, что он не мог покушаться на мою жизнь, спасая при этом в море. Я посмотрела на его пухлые губы, борясь с желанием облизнуться. Воздержание было простой миссией, пока я была вдали от него. Я еще помнила наш последний поцелуй, и это воспоминание предательски распаляло мое желание.

Он широко улыбнулся, прекрасно видя, как я сама борюсь с собой.

– Как можно было так искусно лгать, а? – Он облизнул губы, чуть поддавшись ко мне. – Как можно было кричать о любви, а потом вонзить нож в спину?

– А как можно было повестись на провокации? Как можно было пытаться увести меня от своего брата? Такая сильная… – Я наблюдала за его губами, и когда тот обнажив свои зубы, провел по ним языком, я задохнулась. – любовь?

– То есть, ты не любила? – Его взгляд стал еще злее, а ладони сжались в кулаки.

– Ни-ко-гда, – выдохнула я в губы мужчины, а тот в ответ лишь резко притянул в мою голову ближе к себе, впиваясь своими губами в мои.

Злясь на саму себя, я вместо того, чтобы оттолкнуть, схватила его за рубашку, еще больше углубляя поцелуй. Жар между ног разгорался, когда мужчина усадил меня на свои коленки. Мы боролись друг с другом, не давая даже отдышаться. Если сейчас мы разорвем поцелуй, то возникнут новые вопросы. Казалось, что если сейчас мы разойдемся, то больше не сможем коснуться друг друга. Мне надо бы уйти от него сейчас, но я не могла. Тоска, злость, ненависть к этому мужчине порождала во мне нечто другое, нежели отторжение. Я все так же безумно желала этого человека, ночами плакала, вспоминая его нежные поцелуи. Сейчас мы целовались дико, борясь друг с другом. Доказывая каждый свою правоту, настаивая на ней.

Я знала, что сейчас Луи одержал победу. Знала, что сама выкапываю себе яму, но, клянусь, я была готова быть закопанной вместе с ним сейчас.

Звук упавшей ложки отрезвил нас, и я соскочила с бедер мужчины, прикладывая ладонь к разгорячённым губам. Луи тоже едва понимал, что между нами только что произошло. Мы встретились взглядами. Оба потерянные, оба смятенные. Оба совершившие грубейшую ошибку. Я выпорхнула из гостиной, чувствуя, что слезы снова наворачиваются на мои глаза, не заметив опешившую Монику, которая и уронила эту проклятую ложку на пол. Она меня окликнула, но я уже закрылась в своей комнате, падая на кровать и давая волю слезам. Я виновата во всем. Я натворила дел. И я теперь расплачиваюсь.

Глава 4 Андреа

– Андреа? – Дверь тихонько отворилась и в дверном проеме показалась голова Моники. Взгляд у нее был обеспокоенным.

– Я идиотка, – захлебываясь слезами, выдавила я, бросая взгляд на девушку, которая мялась на пороге. – Зайти. И закрой дверь.

– Что произошло?

– Я не могу совладать со своими чувствами, когда он рядом. Не хочу поддаваться, но не могу.

– Ох, – она вздохнула и села на край кровати, глядя меня по голове. – Повторюсь: расскажи все Луи.

– Неужели ты веришь, что Луи не причастен к смерти Хосе?

– Я не знаю, – её голос дрогнул, но она взяла себя в руки. – Но я чувствую, что Луи не пошел бы на такое. Не после того, как он потерял тебя единожды.

– Я схожу с ума. Я теряюсь рядом с ним, словно мне снова семнадцать.

– Андреа, – она подняла мою голову за подбородок и улыбнулась. Её улыбка словно обещала мне, что все будет хорошо. – Подумай о том, чтобы все рассказать. Он имеет право знать.

– Я тоже имею право знать, но где гарантии, что он так просто скажет мне правду?

– А где гарантии, что ты расскажешь правду?