Оружие в его руках (СИ)

— И все? Тебе жаль? — Отец пожал плечами, и теперь-то я не выдержала. Я вскочила с кресла, проливая красное вино на белый ковер. Наверняка с утра я получу хороши нагоняй от мамы, но сейчас меня это совсем не волновало. — А мне жаль, что мой честный папа оказался обычным наркоторговцем!

Я хотела уйти, но ледяной голос отца остановил меня.

— Андреа, сядь!

— Что ещё?

— Я не наркоторговец. Я просто перевожу запакованный груз. Что перевозят через мою компанию Россини, меня не волнует.

— А что это меняет?

Тогда я ушла к себе в комнату, и это был наш последний с ним разговор. С тех пор я общалась с ним жестами, кивками и другими возможными способами. После этого мне мама стала ближе него, и он это замечал, хмурил свои седые брови, но ничего не говорил. Он не дурак — понимал, кто виной всему.

Мы стояли около двери в этот гараж. Хосе испытывающе смотрел на меня, ожидая моего указания. Определенно, я должна была узнать, что перевозит мой отец.

— Этот гараж принадлежит твоему отцу. Вчера ночью я выкрал замок у Хьюго и сделал дубликат. С утра, пока вы все были в школе, решил проверить, что там и, Андреа, это тебе не понравится. Это наркота и груз не Россини. Там на всех коробках логотип компании отца и стоит подпись «М» — Моретти.

— Открывай, — мой голос казался осипшим.

И Хосе открыл. Когда дневной свет осветил помещение, я ахнула от удивления. Гараж пуст. Телохранитель громко чертыхнулся и быстро закрыл дверь, силком таща меня обратно в машину. Моника, которая стояла все это время рядом с нами, куда-то исчезла. Я вертела головой в разные стороны, но не находила её. Потом я увидела на земле странный знак — змея, обнимающая розу. Россини.

Этот герб был красивым, величественным и совсем не зловещим. Не таким, каким мне представила его Моника. Змея опасна, смертоносна, бесстрашна.

— Черт! Моника? — От голоса Хосе я вздрогнула и стала кричать вместе с ним. — Моника! — кричали мы девушку в один голос.

Из-за угла вышла подруга, слегка растрёпана. Она укрывалась в плащ, пряча руки в длинных рукавах. Увидев наши обеспокоенные лица, она нахмурилась.

— Вы чего кричите? Я писать ходила.

— А отозваться нельзя было? — Зарычала я. Подойдя ближе, я увидела легкий румянец на ее щеках и припухлые губы. Хосе, уже не слушая нас, отвернулся к машине, открывая её. Я воспользовалась моментом. — Лео здесь?

Она кротко кивнула, приложив указательный палец к губам, прося не рассказывать никому об этом. Мне не нравилось то, что бойфрендом моей подруги был один из людей Россини. Но кого волновало это? Очевидно, что моей драгоценной Монике было не до этого. Вокруг неё летали бабочки, розовые очки застилали глаза. И самое страшное, что необъятное пламя этой семьи рано или поздно подпалит эти пестрые крылышки.

Вечер в кругу семьи был тихим и напряженным. Отец пытался быть отцом: вечно делал нам с Моникой комплименты, обнимал меня и улыбался, как он думал, теплой любящей улыбкой, но на деле это был глупый фальшивый оскал.

Под конец вечера, когда уже все стали расходиться, меня поймала Мон-Мон. Её щеки были раскрасневшимися от вина, а глаза блестели словно опалы.

— Все наши собираются в клуб.

Я вскинула бровь и скептически уставилась на подругу.

— Кто «все наши»?

— Лили, Филиситти, Маргарет и Оливия — наши девчонки из класса.

— Интересно в какой, Моника?

Я знала, что единственный клуб, куда в последнее время ходит моя подруга был тот самый, собственником которого был Луиджи. После случившегося днем, я не горела желанием встречаться с этими людьми. Мне хватало постоянной слежки людей Россини. Эти болваны думали, что я их не замечала, но я видела всех пятерых на протяжении всего учебного года.

Я нахмурилась, а Моника сложила ладони вместе и умоляюще посмотрела на меня.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Андреа, мы должны хорошо отметить выпуск! Через два месяца мы разъедимся в разные стороны, а ты вообще замуж выйдешь!

— Спасибо, что напомнила, — буркнула я и шутливо толкнула её в плечо. — Опять «Росси»?

— Ты забыла: это лучший клуб в городе!

— Да, потому что там работает Лео. — Мой укор попал в точку, и её без того румяные щечки стали пунцовыми. — Хорошо. Надо сказать Хосе.

Она схватила меня за руку.

— Нет! Давай хотя бы сегодня мы побудем без твоей охраны и моего заносчивого братца! Я прошу тебя!

— Моника, ты же понимаешь, что он все равно обо всем узнает. Он придет в клуб и надерет нам обеим наши красивые задницы.

Она обреченно вздохнула и возвела глаза в небо. Мы стояли на улице, ветер обдувал наши волосы, а воздух был пропитан городским дымом. Небо, куда теперь смотрели мы обе были синим-синим и чистым. Ни одной звездочки не виднелось.

— Так странно, — прошептала она. — Ни одной звезды не вижу.

— Потому что городской дым мешает, — ответила я и почувствовала теплую ладонь на своем плече.

— Родители уехали, — уведомил нас Хосе. Мы обе опустили свои глаза на него. Мужчина же, в свою очередь, ждал, когда и мы усядемся в машину и поедем домой, но мы этого делать не собирались. Он открыл пассажирскую дверь и выжидающе уставился на нас. — Ну? Вы идете?