Оружие в его руках (СИ)

— Мы просто поссорились, Луиза.

— Вы часто ссорились, и Моника, так же, как и сейчас вставала на твою сторону. Правда, в этот раз мои дети вовсе не желают разговаривать друг с другом. Я беспокоюсь, понимаешь?

— Я понимаю вас, — на меня нахлынуло чувство вины. Луиза — мать Хосе и Моники, и ей определенно не нравится все произошедшее ровно так же, как и моим родителям. Я боялась, что если расскажу ей всю правду, то дружеские отношения семей может дать трещину. Я этого не хотела. — Просто мы не сошлись характерами.

— Брехня, — фыркнула женщина, и наши глаза наконец встретились. Её возмущенные и мои удивленные: Луиза — очень образованная и благородная женщина, она и слова грубого никогда не могла сказать. Увидев мое выражение лица, женщина усмехнулась. — Когда в доме со всех сторон слышишь ругань, сам начинаешь так же выражаться.

— Послушайте, спасибо вам, что приглядываете за мной.

— Это моя работа, Андреа. — Деловито ответила она, слегка прищурившись.

— Хосе просто сильно обиделся на меня из-за того, что я сорвалась на него, — врала я. — Сами понимаете, предстоящая свадьба, переезд…

Женщина кивнула, не став больше меня допрашивать. Посмотрев на нее, у меня закралась мысль, что она совсем не поверила в то, что я сказала. Впрочем, женщина сама понимала, что всей правды я все равно не расскажу. Уходя из комнаты, она пожелала мне выздоравливать.

Когда дверь закрылась, я укуталась одеялом с головой, зажмурилась и попыталась уснуть, но сон не шел. Я слышала каждый шорох в доме. Напротив, моей комнаты располагался кабинет отца, когда-то я специально выбрала эту комнату, хоть она была и меньше остальных, лишь потому, чтобы быть ближе к отцу.

Как же все противоречиво в этом мире! Люди, которых ты любишь больше всех на свете, в мгновение ока становятся для тебя чужими. И чем дольше ты живешь, тем меньше людей остается, которым можно было доверять. С начала из этой цепочки отсеялась мама, когда начала раз за разом заводить романы на стороне, следом за ней ушло мое доверие к отцу, а теперь…Хосе в последнее время для меня был самым близким человеком, а сейчас? Кем он был для меня сейчас? Я все еще была зла на него. Я хотела ненавидеть его так сильно, чтобы аж зубы сводило, но я не ненавидела его. Напротив, даже сейчас, когда он повел себя по-свински, я желала ему добра.

Пусть будет счастлив, только подальше от нашей семьи.

В чем-то я была согласна с папой — Хосе не нужно было работать у нас. Особенно сейчас, когда мне осталось просыпаться в моей постели каких-то несколько дней. Мы привязались все друг к другу, и я чувствовала, какой болезненной была бы разлука для всех нас.

Зазвонил телефон, и я, недовольно прорычав пару бранных слов, приняла трубку. Не заметив, что это был видео звонок, я приложила трубку к уху и хриплым едва сонным голосом пробормотала:

— Алло.

— Солнышко, а почему так темно? — Ехидный голос Стефано заполонил комнату из общего динамика.

— А? — Я посмотрела на экран и увидела ухоженное лицо мужчины. — Ой.

— Ой? — Рассмеялся мужчина. — Ты успокоилась?

— Успокоишься с вами. — Проворчала я и увидела озорную улыбку Россини. Через экран телефона он даже не казался мне геем. — Тоже решил спросить, как я себя чувствую?

— И это тоже. — Собеседник на той стороне разговора кивнул и потер подбородок. Причем сделал это так изящно, что моя рука тоже потянулась к подбородку, но я вовремя её отдернула.

— Сейчас хорошо. Правда, мои бока уже затекли валяться в кровати. — Я притворно вздохнула и выразительно посмотрела на него, из-за чего грудь мужчины снова разразил хохот.

— Тогда у меня для тебя прекрасная новость.

— И какая?

— Я только что разговаривал с твоим отцом, и мы пришли к решению перевезти тебя в Нью-Йорк раньше.

Я опешила. Я догадывалась, почему отец решил меня пораньше отослать в Нью-Йорк. Определенно, все из-за сегодняшней ситуации. Видимо, мой отец решил оградить меня наверняка от экс-друга.

Почему Стефано согласился? Неужели мой отец все рассказал? И как, черт возьми, я буду в Нью-Йорке, когда Стефано осталось работать ещё пару недель в Вашингтоне? И как я оставлю здесь Мон-Мон?! Она сойдет с ума!

Я уже представила, как она кидается в мою сторону первыми попавшимися ей под руки предметами. Я уже видела её заплаканные глаза и такие же, только полные гнева, глаза Хосе. От него это не скрылось бы. И я даже была уверена, что он присутствовал бы при всей этой сцене.

Все мысли клубились в моей голове, отображая на лице полное смятение. Это заметил мужчина и позвал меня по имени, но я не отозвалась.

— Эй, Венера?

Громкий голос Стефано вырвал меня из цепких сетей мох мыслей, и я растерянно посмотрела в экран.

— Ты слышала, что я тебе сказал?

— Да. Только вот одно меня смущает: почему опять все без моего ведома происходит?! — Мой голос принял нотки злости, что, казалось, только позабавило мужчину. Он никогда не относился ко мне серьезно, кроме той ночи в моем доме. — Тебе смешно?

— Вот что говорят про злых хомяков, — он еще шире улыбнулся, встретившись в моим недоуменным взглядом. Я была не то, что зла. Я была в гневе!