Оружие владыки (СИ)

Мне огромного труда стоит сейчас держать маску. Скоро она, наверное, станет моим вторым лицом, более реальным, чем настоящее.

Глаза щиплет от непролитых слёз. Руки дрожат и приходится их сжать в кулаки. А магия… магия ворочается во мне недовольным пчелиным роем, но, как ни странно, вырваться из-под контроля не пытается. Действительно странно. Но разбираться с этим сейчас некогда. Нужно собраться с мыслями и задать ректору те вопросы, ради которых я к нему пришла. Не так много у меня свободного времени, чтобы тратить его на бесполезные переживания.

– Проходи, Талли. Ты ведь поговорить со мной хотела о чём-то, – словно услышав мои мысли, Райнар мягко увлекает меня к креслу для посетителей.

Так, всё. Хватит киснуть. С Риком потом разберусь. Что-то мне подсказывает, что и он ещё проявит желание встретиться со мной. Хотя бы для того, чтобы прояснить для себя ситуацию. Тогда и поговорим начистоту, насколько это возможно. А пока нужно сосредоточиться на другом.

– Да. Действительно хотела, – киваю я, позволяя усадить себя в то самое кресло, откуда совсем недавно вскочил мой брат. И, собравшись, поднимаю глаза на стоящего рядом мужчину. – Магистр, я хотела поговорить о моей матери.

Он удивлённо вскидывает брови. Пару секунд рассматривает меня, а затем идет к своему креслу.

– Что именно тебя интересует? – спрашивает, усевшись. Опирается локтями на стол и соединяет перед собой пальцы домиком.

– Вы говорили, что были ей другом. Я мало что помню о ней. Дядя рассказывал, но немногое. Он, когда она вышла замуж за отца и родила нас с Оериком, и вовсе жил уже в Аддариле и мало что мог рассказать о нашей… семье. Мне же многое непонятно. Возможно, вы сможете ответить на мои вопросы?

– Талли, я не буду врать тебе и утверждать, что мы часто общались в тот период её жизни. Я уже был деканом факультета универсалов здесь в Академии, а твоя мать, сама понимаешь, тоже не вела праздный образ жизни. Но попытаюсь рассказать тебе то, что знаю, – подумав, взвешенно отвечает ректор. – О чём ты хочешь спросить?

О-о-о, о многом на самом деле. Но больше всего о том, о чём мне дядя упорно не хотел говорить почему-то.

– Почему она вышла замуж за отца? – и видя, как удивлённо вскидываются брови магистра, сразу же пресекаю возможную попытку объяснить всё чувствами. – Я действительно помню немногое. Возможно то, что говорил отец, как сильно он любил мою мать, и правда. Но сама она его не любила. Это мне доподлинно известно. Так зачем тогда? В чём была политическая выгода этого союза для моей матери.

Не знаю почему, но взгляд ректора темнеет. Особенно на фоне побледневшей кожи.

– Откуда ты знаешь, что не любила?

Глава 17

Так получилось, что однажды я случайно подслушала разговор родителей. Скорее, даже ссору. Мне тогда было уже почти пять, я росла настоящим сорванцом, обожая убегать от многочисленных нянечек. В тот раз тоже убежала и спряталась в маминой гостиной под одной из красивых соф с вышитым на обивке сказочными птицами и резными широкими ножками, за которым меня совершенно не было видно, если не шевелиться, тогда как я сама могла краем глаза подглядывать за происходящим. А когда мама пришла вместе с отцом, я с испугу не решилась покинуть своё убежище, сильно и не без причины опасаясь гнева родителей. Отец меня не любил, я это чувствовала с самого раннего детства. Он всегда смотрел на меня с нескрываемым раздражением. Но в тот день он и на мать так смотрел. Сердито. Сжимая кулаки.

Сейчас я уже не вспомню дословно весь их разговор. Всё-таки была ребёнком. Отец рычал что-то о позоре, о том, что заслуживает с её стороны гораздо большего уважения, раз уж полюбить она его не может. А мама… мама грустно вздыхала и говорила, что он не прав, и она даже и не думала его оскорбить. Эти пререкания долго продолжались. Многое я не поняла даже. Но больше всего мне запомнилось, как он навис над ней, грубо сжимая за плечи и спросил резко:

– Скажи, Милрэт. Дай мне надежду, что хоть когда-то ты сможешь полюбить меня.

Она тогда долго смотрела на него. А я, затаив дыхание, на них двоих. Мама улыбнулась печально.

– Я постараюсь, Вальд. Правда. Но пока не могу. Извини.

Он тогда страшно разозлился и ушёл, хлопнув дверью. А мама… моя сильная мама, которая всегда казалась мне чуть ли не всемогущей, внезапно горько всхлипнула, закусив кулак. Не выдержав, я и сама шмыгнула носом, сразу же выдав себя с головой.

Королева Милрэт не наказала свою непослушную дочь за тот проступок. Наоборот провела тогда со мной и Риком почти весь вечер.

А перед сном пришла поцеловать меня и сказать, как сильно любит. Обещала всегда любить.

– Я слышала это… от неё, – отвечать ректору приходится обтекаемо. – Извините, подробности рассказывать не буду. Это… личное.

Если разобраться, я и то, что сказала, не должна была ему говорить. Но мне очень нужно знать правду. Прости, мама. Надеюсь где-то там ты меня понимаешь.