Оружие Возмездия

Миномет "Тюльпан" (постановка на вооружение в 1971) делает на дистанциях до 20 км всё, что недоступно настильному огню. Угол возвышения у него до 80 градусов. Мина буквально валится с неба врагу на голову. Идеальный вариант для швыряния зарядов через горы. "Тюльпан" возит на себе до 40 фугасок, делает примерно 1 выстрел в минуту и может стрелять буквально до посинения — стволы оперативно меняются в полевых условиях.

Итак, что мы имеем в сухом остатке? Да то же, что я отметил в самом начале. Надежность. Эффективность. Простота. Дешевизна. Скорострельность. Мобильность. И возможность стрельбы с использованием средств наведения образца Второй мировой войны. Без электроники вообще.

Так может, оно и правда Оружие Возмездия в чистом виде? После того, как нас закидают ракетами с ядерными боеголовками, и все компьютеры накроются, мы вылезем из канализации, взнуздаем своих железных коней, выцелим противника с помощью теодолита, какой-то матери и панорамного прицела МП-46М… И начнем долбать супостата маленькими, но злыми спецбоеприпасами мощностью 0,1-2 килотонны.

И победа будет за нами.

Бонус-трек

Несколько глав в «Оружие Возмездия» не вошли по формату. Плохо монтировались с остальным текстом. Поэтому они остались у меня в виде заготовок, недописанные. По случаю 23 февраля я одну все-таки доделал. Она и правда не очень ложится в общую канву книги. Но сама история… Достойна того, чтобы быть рассказанной.

*****

Стояла поздняя весна 1987 года. Столица нашей социалистической родины зеленела и расцветала. А мы с одногруппником по прозвищу Билли шли, нетвердо ступая, по московским изогнутым улицам.

Нетвердо мы ступали, поскольку кроме весны на дворе стоял весенний призыв, и нас могли со дня на день забрать в армию.

Навстречу шел наш одногруппник по прозвищу Бенни. Его тоже вот-вот должны были призвать, и Бенни так этим проникся, что вообще ноги переставлял по-собачьи: левая передняя, правая задняя…

– Здорово! – сказали мы. – Тебя еще не забрали?

Бенни попытался встать прямо и поднять глаза повыше, при этом у него из-за пазухи выпала небольшая книжка. Я подхватил ее.

– А-а, привет, ребята… – пробормотал Бенни. – Вас еще не забрали…

Больше он ничего членораздельного выговорить не смог и побрел себе дальше. Книжка осталась у меня в руках. Будь я трезвее – догнал бы человека и вернул потерю. Но в тот момент одного взгляда на обложку мне хватило, чтобы упрятать добычу в карман. Бенни все равно никакой – рассудил я, – и книг таких у него много, перетопчется недельку, потом отдам, он еще и обрадуется.

Книжка была «пингвиновским» пейпербэком (в отличие от большинства граждан СССР, я такие слова знал), и на ее обложке некий космический штурмовик атаковал какую-то башню. Картинка не имела ничего общего с содержанием, но меня это не удивило – в отличие от большинства граждан СССР… и так далее.

На обложке было написано: «Clifford D.Simak. The City».

ИСТОРИЯ ОДНОГО «ГОРОДА»

 сказка странствий

Миф об СССР, как «самой читающей стране в мире», возник из-за статистического казуса. Помимо газет и журналов, пользующихся реальным спросом, в Союзе печатали кучу макулатуры, тиражи которой поддерживались искусственно. Член КПСС был обязан подписаться на «Правду». А какой ты железнодорожник, если не выписал «Гудок»? Трудишься в лесной промышленности – получай газету «Лесная промышленность»! Был даже журнал для прапорщиков. Так и назывался: «Знаменосец». Прапорщики его, как правило, не читали, но все равно подписывались. А то какие же они прапорщики.

Поделите эту массу периодики на число граждан СССР. Вы получите бешеные цифры ежедневного чтения, имеющие мало общего с суровой действительностью: вся газетная бумага заканчивала свою жизнь в канализации и выгребных ямах, и кто ее перед этим читал, а кто нет, попробуй выясни.

«Виртуальная периодика» могла приносить некоторую пользу – в таких же виртуальных областях деятельности. Благодаря «Правде» член КПСС всегда знал, куда рулит партия, а попутно следил за драматическими перипетиями конфликта между Гватемалой и Гондурасом. Статьи из журнала «Коммунист Вооруженных Сил» служили армейским пропагандистам основой для лекций – их переписывали от руки и зачитывали вслух.

Нечто подобное творилось и с книгами. Были отличные издания зарубежных авторов, в прекрасных переводах, о которых теперь ностальгически вздыхают ценители; иногда печатали советских писателей, за книгами которых гонялась интеллигенция. Ни того, ни другого никогда не хватало на всех, и иметь «своего человека» на «книжной базе» было большим везением. Хорошие книги, как и почти все хорошее в СССР, не столько покупали, сколько «доставали».