Оружие возмездия (СИ)

Скорцезе довольно оглядел свой отряд. Молодцы! Если всё пойдёт по плану, вскоре количество их собратьев увеличится в десятки, в сотни раз! Больше не придётся, выполнив задание, прорываться назад за линию фронта. Штурмовики станут двигаться только вперёд! Вглубь уже однажды завоёванной и по чудовищному недоразумению, вновь отданной русским территории.

— Как всё прошло, друг мой?

Менгеле с искренной заинтересованностью смотрел на сияющего самодовольством Отто.

— Великолепно!

Скорцезе ничуть не преувеличивал.

— Когда-нибудь, ваши мемуары займут место рядом с бессмертным творением самого Великого Фюрера. — Желая польстить, скромно заметил Ангел Смерти.

— Надеюсь. — Эсэсовец не скрывал радости. — Но, каков следующий этап? Надеюсь, вы доложили руководству о наших совместных разработках?

Менгеле отвернулся, чтобы скрыть ироничную гримасу.

Что этот солдафон себе вообразил?

— Разумеется, дорогой Отто.

— А, почему бы вам не… — Поинтересовался вампир, глядя доктору прямо в глаза.

— К сожалению, косность мышления большинства зачастую мешает с должным пониманием воспринимать новые веяния. — Тяжело вздохнул Менгеле. И, как бы не хотелось побыстрее стать таким же неуязвимым, как вы, к сожалению, вынужден пока принести в жертву собственные желания. К тому же, чтобы убедить хотя бы одну из высших фигур Рейха в целесообразности м-м-м… перемен, информация должна исходить от неинициированного.

Менгеле замолк, катая в голове тяжёлые мысли. Безусловно, идеальным вариантом было бы привлечь на свою сторону великого Фюрера. Он, страдающий одновременно от десятка различных, зачастую хронических заболеваний, как никто другой сумеет почувствовать разницу между убогим прозябанием медленно разлагающейся плоти и поистине вторым рождением. А для этого, по всей видимости, придётся заручиться поддержкой пятидесятитрёхлетнего Теодора Морелля — фаворита и личного врача Рейсхсфюрера.

До того, как в тысяча девятьсот тридцать пятом "придворный" нацистский фотограф Генрих Гофман представил его первому человеку Германии, Морелль трудился судовым врачом, за что получил прозвище "Морской лев". Затем переселился в Берлин, где лечил кожные и венерические заболеваниям. Как правило, пациентами была получившая признание артистической богема. Морелль во всеуслышание вещал, что является учеником лауреата Нобелевской премии биолога Мечникова, умершего в тысяча девятьсот шестнадцатом, когда нынешнему светилу, было двадцать шесть. Который, якобы, посвятил его в тайны борьбы с инфекционными недугами.

Впервые осмотрев фюрера, Морелль обнаружил у того истощение кишечно-желудочного тракта, вызванное переутомлением нервной системы. Он прописал в течение года пить витамины, гормоны и делать уколы фосфора и декстрозы, что дало результат. "До сих пор никто не смог точно поставить, диагноз. Методы Морелля настолько эффективны, что я полностью доверяю ему, и последую всем его рецептам". — Говорил воспрянувший духом Гитлер.

В общем, несмотря на поразительные успехи открытой им новой породы сверхлюдей в ратном деле, немало зависело и от подковёрных игр ближайшего окружения Адольфа. Ну, а если взявший слишком уж большую силу Морелль увидит в предложении Менгеле угрозу собственном благополучию, и заартачится, что ж… Придётся выскочке исчезнуть.

На том свете ему не понадобятся дивиденды, что приносят несколько фабрик, производящих запатентованные лекарства. Не помогут миллионы, вырученные за то, что применение "русского порошка" от вшей, выпускаемого предприятиями Морелля, стало обязательным в вооруженных силах. И даже смехотворное утверждение, что де, "он является первооткрывателем пенициллина, и секрет украли британские спецслужбы" обернётся против нынешнего любимчика. Ведь у "гениального" доктора есть и немало врагов. Геринг обращается к нему не иначе как с уничижительным "господин имперский укольщик". Ева Браун заявляет, что у него привычки свиньи, и отказывается обращаться к нему из-за грязи в кабинете.

Конечно, если он проявит дальновидность и благоразумие и встанет на нужную сторону, всё останется на своих местах. А нет — что ж… Незаменимых в этом мире не бывает. И нужные люди, хотя бы тот же, имеющий учёную степень Карл Брандт, или высмеивающий "чудесные бычьи яйца и содержащий кишечные бактерии мультифлор, выделенный из лучшего поголовья скота, выращенного болгарскими крестьянами, и еще двадцать восемь других лекарств, в том числе опасные амфетамины" Людвиг Штумпфеггер, всегда подтвердят, что Морелль медленно травит Рейсхсканцлера инъекциями опасных лекарств. Отчего у Фюрера проявлялись симптомы, сходные с болезнью Паркинсона. Гитлер крайне подозрителен и, если вовремя обронить нужную мысль, то не помогут даже былые заслуги.