ОСА-12 (СИ)

Перебросив один из станнеров Кэннону и вооружившись своим, девушка дала знак напарнику и последовала к пункту управления. Дверь была выломана, внутри лежало покалеченное тело турианца. Все терминалы были разбиты, камеры видеонаблюдения вырваны с “корнями”, а мебель сломана - словом, вместо биотической волны здесь прошлась волна “любви” заключенных к своим тюремщикам. На стене висел небольшой шкафчик, уж больно похожий на оружейный. И что важнее - он не был взломан.

Подойдя поближе, Хейс поняла причину. У заключенных просто не было инструментронов, чтобы вскрыть электронный замок, а, если они и пытались, то ничего не получилось . Что им не удалось, Криз удалось за пару минут. К этому времени Тулус и Кэннон осмотрели помещение.

- Печально, - проговорил бывший заключенный, склонившись над трупом своего сородича. - Он ведь не был настолько плохим. Даже назвал бы его неплохим - иногда подкидывал мне пайки сверхмеры.

- Такова жизнь, - философски заметил Кэннон, шаря по креплениям брони убитого в надежде найти что-нибудь полезное.

- Кэннон, лови, - Хейс извлекла из открытого оружейного ящика “Хищник” и перебросила напарнику. Себе же взяла “Палач”. И две гранаты-вспышки. Больше из оружия ничего не было. - Бол, слышишь меня?

- А?.. А да, я на связи.

- Что там у вас происходит?

- Ждем вас. Но в двери уже ломятся. Ронан и Заид снаружи, готовы встречать гостей… Вы скоро?

Перед тем, как расширить канал и вызвать своего друга, Хейс глубоко вздохнула. Меньше всего ей сейчас хотелось в спокойном тоне разговаривать с Ниро, сыгравшим с ней эту злую шутку, но дело есть дело, поэтому она постаралась отключить все эмоции, когда спросила:

- Ниро, сколько у нас времени?

- Заключенный у вас? - тут же ответил он с легким подозрением. Очевидно, безэмоциональность её голоса его насторожила.

- Тулус с нами, - в таком же тоне уточнила она. - Итак, сколько у нас времени?

- Мало. Минут пятнадцать. Они собираются взрывать двери. А минуту назад кто-то пытался проникнуть в военный док на другой стороне тюрьмы. Думаю, они хотят разнести нас снаружи.

- Проклятье, - нахмурилась Хейс. - Бол, сможешь их задержать?

- Попробую! Но их инженер уже запустил своих ищеек! Если я не переведу “Кроатон” в скрытый режим, придется сдерживать их атаку! И тогда мне будет не до вас!

- Понятно. Ждите нас до последнего. Конец связи.

Отключившись, она наткнулась на внимательный взгляд Тулуса, в котором мелькала тревога.

- Каков план отхода?

- Да, хотелось бы знать, учитывая, что док отрезан, - вставил свои пять копеек Кэннон.

- Высадимся на лифте в соседнем секторе, потом пойдем через вентиляцию, сколько сможем. А там - участок примерно сто метров - попытаемся прорваться.

- Чур, по вентиляции я ползу за тобой, а не за турианцем, - скривился в пошловатой усмешке Уильям, потом повернулся к Тулусу: - Извини, друг, но на твой зад я пялиться не хочу.

- Идем, - сухо приказала Хейс, направившись к лифту. Выбрав нужный сектор, располагающийся по соседству с тем, где находился стыковочный пассажирский док, Хейс задала команду на панели управления. Лифт набрал скорость, и несколько минут трое перемещались, слушая тишину и приглушенные звуки тюремного бунта, выражавшиеся то и дело криками, выстрелами и гамом, стоило пересечь подвергшийся разблокировке камер сектор.

Глядя искоса на Тулуса, бывшего члена отряда “Синие стрелы”, сунувшегося за своим командиром на Марс и там же и получившего серьезные ранения, вследствие чего Криз полагала, что он мертв, Хейс спрашивала себя, как такое возможно, что он стоит сейчас рядом с ней. У неё были сотни вопросов, но еще больше - сотни извинений, ведь только сейчас она со всем горьким привкусом осознала, насколько безрассудно поступила, потащив свой отряд на Марс. С другой стороны, она была уверена, что и Тулус, и Ниро не столько пошли за ней, куда она просила, сколько сами хотели помочь парнишке Хоку, случайно оказавшемуся на перекрестье вражеского огня. Или она ошибалась?

Боковым зрением она заметила, что гребень на голове турианца был обломан чьими-то зверскими стараниями и ссохся, что снова вызвало в ней приступ вины. Но, слава богу, Кэннон, не умеющий держать язык за зубами дольше двух минут, спросил, обращаясь к турианцу:

- Так значит, ты знаком с девушкой-планетой?

- Да. Я был подрывником в её отряде.

- Но разве “Цербер” не ксенофобы? - не понял Кэннон.

- “Цербер”? - удивился бывший заключенный, воткнув взгляд угрюмых глаз в женщину. - Причем тут “Цербер”?

- Потом объясню, - нехотя отрезала Хейс и подняла пистолет, так как лифт оповестил о прибытии. - Прижмитесь к стенам. Я иду первой.