Осада

Иса вытащил нож, попытался воткнуть — впустую. Отлетело лишь несколько крупинок штукатурки. В отчаянии он отступил на шаг и ударил ногой изо всех сил. Стена задрожала. Иса наподдал снова, и та, судя по звуку, подалась. Он собрался пнуть еще раз, но обратил внимание на то, что в комнате посветлело. Обернулся — дверь уже объяли языки пламени, наползавшие на стены, на потолок. Времени не осталось совсем.

Иса отошел в середину комнаты, нацелился и побежал. Со всего маху ударил плечом в стену. Он проломился с грохотом и обнаружил, что падает. Но пролетел он немного, всего несколько футов, и приземлился на крышу соседнего одноэтажного дома. Было больно. Иса поднялся, шатаясь и кашляя — наглотался едкого дыма. Ударив плечом о стену, он выбил сустав, и теперь волнами накатывала адская боль. Но главное — живой…

Шатаясь, Иса поплелся по плоской крыше. Спрыгнул, прислонился к стене и одним резким движением вправил себе плечевой сустав, стиснув при этом зубы, чтобы не заорать. Когда боль унялась, он вышел с улицы, двинулся кругом и попал на другую, ведшую к горевшему дому. Мимо сновали люди, таскали ведрами воду от ближайшего колодца. Неподалеку зазвонил колокол. У дома собралась толпа зевак, поглазеть на пожар. Верзила палач тоже стоял и любовался делом своих рук.

Иса вынул флакон с темной вязкой жидкостью, аккуратно уронил три капли на лезвие кинжала. Затем протолкался сквозь толпу, подобравшись к верзиле сзади. Быстро резанул по шее, нанеся совсем небольшую ранку. Верзила схватился за порезанное место, обернулся и встретился взглядом с Исой. Глаза палача остекленели от ужаса, рот раскрылся, но из него уже не вырвалось ни звука. Яд действовал быстро. Иса схватил ненавистного палача, подтянул к себе и зашептал на ухо, вытирая кинжал о его рубаху:

— Чувствуешь, как действует яд из сушеных листьев лавровишни? Через пару минут ты умрешь — намного быстрее, чем заслуживаешь.

С тем Иса выпустил его из объятий, шагнул назад, в толпу. Верзила затрясся, рухнул и забился в конвульсиях. Стоявшая рядом женщина в чадре завизжала. Толпа в ужасе отступила от верзилы, неистово дергавшегося и ронявшего пену с губ.

— Что с ним? — спросил кто-то.

— Его обуяли злые духи! — крикнули в ответ.

Верзила выгнулся, выпучив глаза, дернулся еще пару раз и замер. Все было кончено. Двое мужчин оттащили тело к обочине, чтобы оно никому не мешало, пока не подберет родня, власти или бродячие собаки. Кто первым найдет, тому и достанется. Толпа же вновь уставилась на пожар. Иса тоже остался посмотреть на огонь. Мимо все так же сновали водоносы. Через час с небольшим стало ясно: соседние дома спасены, огонь на них не перекинется. Толпа потихоньку разошлась, но Иса ждал, пока пламя не угаснет вовсе, пока не дотлеют угли. А тогда взошел на пепелище, взял горсть пепла и всыпал в мешочек, висевший у пояса. Вот и все, что осталось от его семьи, от жены, сына и дочери. Над головой занимался рассвет. Иса направился к реке Марице — найти лодку, чтобы доплыть до Константинополя и разыскать там Халиля.

ГЛАВА 19

Понедельник, 7 мая 1453 г.

Константинополь

37-й день осады

С факелом в руках Тристо брел по туннелям под Влахернским дворцом, спеша закончить нудный полуночный обход и заняться более приятными делами. Хотя большую часть подземных ходов он взорвал собственными руками, некоторые пришлось сохранить. Тристо боялся, что, если обрушить их, обвалится и весь находившийся над ними дворец. Входы в оставшиеся туннели заложили кирпичом, и у каждой стены Лонго поставил стражу. Тристо уже проверил три караула, теперь торопился к четвертому. Последний оставленный туннель, самый дальний от дворца, вел к воротам Харисия. Тристо застал двух охранников — Бенито и Роберто, старых приятелей, сражавшихся вместе с Лонго уже долгие годы, — за игрой. Оба сидели, привалившись спинами к бочке с порохом, и в свете висевшего на стене фонаря вовсю метали кости.

— И как оно, ребята? — осведомился Тристо.

— Неплохо, если не считать моих постоянных проигрышей, — со вздохом ответил Роберто.

Тристо присел на корточки рядом, посмотреть. Роберто проиграл снова.

— Не горюй, — утешил Тристо. — Когда-нибудь да повезет.

Роберто уныло кивнул.

— За игрой приказ не забыли?

— При первых же признаках турок взорвать туннель и бежать со всех ног за помощью, — отрапортовал Бенито.

— Молодец. На рассвете вас сменят.

С тем Тристо затопал назад по туннелю. Как только он скрылся из виду, стражи снова принялись за игру. Но удача так и не улыбнулась Роберто — еще час, и он лишился последних монет.

— И чем теперь заняться? — раздраженно пробурчал Роберто.

— Если играть нельзя, так можно хотя бы поспать, — ответил Бенито, охлопывая толстый кошель. — И пусть мне приснятся все греческие красотки, доступные за эти денежки.

— Хорошо, но в наказание за чертову удачу первая вахта — твоя. А мне пусть приснится, как я отыграю деньги.