Осада

Убедившись, что девчата сняли номера, благо были свободные, хватало, да и те не отдельные взяли, два трёхместных. Видимо во втором номере свободная кровать для меня. Сам я отнёс их вещи, две ходки сделал, да и свою сумку закинул, ну и начал перегонять ховеры на парковку, она позади отеля. Как раз второй поставил, включив сигнализацию околобортовую, как меня обняли со спины, обдав знакомым запахом духов. Да и дыньки, что ткнулись в спину, были знакомы. Развернувшись, я был встречен страстным поцелуем, который вполне поддержал. Мулаточка это была. Целовались мы самозабвенно, под смешки свидетелей, один даже завистливо крякнул. Причём, никакой измены Синим. Я несколько раз предлагал перейти из просто подруг, тех с кем сплю к взаимному удовольствию, в жёны. Сами тянут, взяли время на подумать. Какое к чёрту подумать?! У них животы так выпирают, ходят с трудом. Видимо девчата натерпелись и боятся доверится даже мне, хотя за год с момента встречи узнали меня от и до, как и я их. Все пятеро медиками стали, уже два месяца меня к своему телу не допускают, так что неудивительно что я так на мулаточку среагировал. Хоть сейчас в номер. Чёрт, какой номер? Кабина ховера под боком, там даже лучше. Тут пришло сообщение на сетку от Ноя. Связь сеток отключена, чтобы корпоранты их не засекли, поэтому для связи использовали коммуникаторы, к которым дистанционно подключены сетки. Они действуют метра на два, не дальше, до коммуникатора хватает. В общем, мне обещали оторвать всё что торчит. Особенно сейчас. Оторвавшись от губ мулаточки, признаюсь, с большим трудом, я поднял голову, глянув на окно номера, где на меня нехорошими взглядами смотрели две Синих из пяти. Впрочем, в соседнем окне и три других вскоре появилось. Пришлось мысленно отправить ответ, что это старая подруга, я познакомился с ней до Синих. Ноя уточнила не ею ли от меня несло во время первой встречи, признал, что с ней встречался. Та затребовала меня в номер, но я не торопился. Мы прошли в зал ресторанчика и устроившись за столом, общались. Та вдруг сообщила, что у той для меня сюрприз, попросив подняться в номер, та неплохо заработала, ховер недавно купила, да и вот на дорогие отели теперь хватало. Поднялся, в предвкушении. Это предвкушение куда-то подевалось, когда я рассмотрел свёрток младенца на кровати.

— Что это? — прошептал я, ребёнок спал.

— Это твой сын, — и увидев, как я к ней поворачиваюсь, добавила. — Точно твой. Был бы медицинский анализатор, проверил бы. Четыре месяца, Мэлом назвала.

— Проверить есть чем, — ответил я негромко, сам работая с сетью, отправляя снимок младенца Нои, объясняя ситуацию, ну и где нахожусь, так что вскоре в номер ввалились все пятеро. Разобрались в ситуации быстро и Ноя прошипела мне:

— Проверь.

Молча кивнув, я сам поднял ребёнка, нежно прижав к груди, тот не проснулся, хотя и завозился, а так можно и не проверять, копия моя. Причём после процедуры 'А', там ведь и клетки задействованы на изменение, тот на меня и похож. Однако всё равно проворим. Мы спустились вниз, сели в мой ховер, мулатка рядом, ха, до сих пор на знаю как её зовут. Для меня она была прекрасной незнакомкой, и я предпочитал так к ней относится. Но сейчас другое дело. В общем, предавая ребёнка девушке, шепнул:

— Меня Гур зовут.

— Ола.

— Что ж, Ола, сейчас съездим в одно место, там всё и проверим.

Та лишь настороженно на меня глянула, видимо опаска ко мне была, но кивнула. А пока я запускал движок ховера и выезжал, ребёнок проснулся и захныкал, но Ола легко его заткнула, сунув в рот крупный коричневый сосок. Та ещё кормила его грудью. Я завистливо глянул на ребёнка. Это моя грудь. Грабю-ю-ют! А так мы доехали до места, где были складированы наши вещи, накрытые брезентом, в стороне от дороги, всего час ехали. Так что опознавшись у боевиков, что наше добро охраняют, Ола осматривалась огромными глазами, я запустил капсулу. Тут включил связь у сети, корпоранты здесь уже не засекут, а будем возвращаться, выключу. Ну и вставив нужные картриджи, взял ребёнка и положил на мягкие валики капсулы, крышка уже открыта была. Моё ДНК у капсулы уже было, так что пока шла сверка, заодно и состояние ребёнка узнаю, тот в сознании был, улыбался и пузыри пускал, я поинтересовался у Олы:

— Ты из наших, сорная трава, или из зечек?

— Последнее.

— Извини что под кожу лезу, но знать я должен. За что сюда попала?

Та чуть помедлила, но всё же ответила:

— Отца убила, — голос её звучал глухо, видимо воспоминания неприятные были, а заметив, как я чуть дёрнул бровью, всё же пояснила. — Он на меня залез… Мне тогда пятнадцать было, уже совершеннолетняя… Давно на меня слюни пускал… Назвал шалавой, а сам у меня первым был… Порвал всю. Тридцать шесть ножевых ранений насчитали. Потом сюда отправили. С тех пор я боюсь мужских прикосновений… С тобой это зов природы, не смогла ему противится.

— Пьяным был?

— Нет, трезвый.

— Ну так ему и надо. Молодец, правильно поступила.

Я чувствовал, что та мне не лжёт, душу раскрывает, поэтому подумав, капсуле ещё минут десять работать, сообщил: