Осада

Несмотря на признание, Галаэрон снова принялся завязывать шелк теней. Арис обменялся обеспокоенными взглядами с Рухой, и ведьма просунула руку сквозь решетку, чтобы схватить Галаэрона за руку.

— Ты сейчас не контролируешь ситуацию, Галаэрон — сказала Руха. — Твоя тень пытается соблазнить тебя на еще одну ошибку.

Она скользнула рукой вниз к его руке и попыталась осторожно вырвать шелк тени из его пальцев. Он держал крепко.

— Шторм пришлет помощь — сказала Руха. — Я рассказала ей о наших бедах.

Галаэрон начал было спрашивать, как она могла передать сообщение через магическую охрану, но ответил на свой собственный вопрос, когда вспомнил, что защита была сделана из магии Плетения. Поскольку Шторм была одной из Избранных, Рухе достаточно было произнести ее имя, и Плетение донесло бы следующие несколько слов прямо до ее уха – никаких заклинаний не требовалось.

— Чего она, однако, не сделала, так это не дала ответа. Ты знаешь, что она придет? — спросил Галаэрон. — Ты знаешь это наверняка?

Глаза Рухи не отрывались от его глаз.

— Нет, но разумнее доверять ей, чем верить, что ты можешь управлять своей тенью, когда она так явно управляет тобой. В данный момент я предпочла бы отдать свою жизнь в руки Малика.

Откровенных слов ведьмы было достаточно, чтобы напомнить Галаэрону о его раскаянии после того, как Арис был ранен, и заставить его понять, что он только использовал их ситуацию как предлог, чтобы наложить заклинание и почувствовать прохладную магию тени, проносящуюся через его тело. Это было почти физическое ощущение, как жажда и тоска по воде или усталость и тоска по сну, и это было так же трудно отрицать. Теневое Плетение всегда было рядом, в пределах легкой досягаемости, приглашая его протянуть руку и прикоснуться к нему.

Галаэрон отпустил прядь теневого шелка, затем посмотрел, как Руха скатала ее в крошечный шарик и бросила к пламени лампы. Она промахнулась, но комок отскочил от стены, упал в темноту и пропал.

— Ты знаешь, что случится, если Ривален заберет меня обратно в Тень? — спросил Галаэрон, обращаясь одновременно к Рухе и Арису. — Я не смогу помешать Теламонту вывести мою тень. Было бы лучше вытащить нас отсюда и позволить этому случиться сейчас, когда вы двое все еще можете что-то сделать.

— Только дурак может считать нас способными на это — сказал Арис. — Твоя тень все еще искушает тебя, Галаэрон. Если ты уступишь ей, хотя бы на минуту, мы пропали.

— Доверься Шторм — настаивала Руха. — И я умру первой, если нас вернут в анклав.

Галаэрон знал, что это правда. Талант Ариса, вероятно, купил бы ему жизнь, по крайней мере, если бы он смог найти в себе силы продолжать лепить. Сам Галаэрон будет сохранен живым и испорченным и, возможно, в конце концов, найдет способ преодолеть свою тень, но Руха не могла предложить шадоварам ничего, кроме неприятностей. Допрос, который последовал за возвращением троицы, показал бы, что она была агентом Избранных, если Теламонт уже не знал об этом, и Галаэрон даже не хотел думать о судьбе, которая ожидала шпионов в Анклаве Шейдов.

Галаэрон кивнул и сказал:

— Очень хорошо. Он отошел от решетки и сел на каменную скамью, служившую ему койкой. — Если ты хочешь верить, что Шторм спасет нас, то и я тоже.

— Но так ли это? — спросил Арис. — Ты должен пообещать, что больше не будешь использовать магию теней, даже если это будет означать нашу смерть.

— Галаэрон покачал головой. — Я могу только пообещать, что постараюсь.

— Это вовсе не обещание — возразила Руха. — Пытаться легко. Делать – трудно.

Галаэрон отвел взгляд. Он уже однажды нарушил это обещание, поэтому знал, как трудно будет его сдержать, даже труднее, чем в прошлый раз, возможно, невозможно, но Руха была права. Пытаться было легко, а делать то, что было легко, с самого начала вело его все глубже к катастрофе. Он пробил брешь в Cтене Шарнов и освободил фаэримма, когда приказал своему патрулю атаковать магическими стрелами вместо мечей. Он позволил своей тени проникнуть внутрь себя, когда проигнорировал предупреждение Мелегонта и использовал больше теневой магии, чем у него было сил контролировать. Он выпустил Шадовар на Фаэрун, когда принес их летающий город в мир, чтобы спасти Эвереску от фаэриммов. Он потерял Валу, когда был достаточно глуп, чтобы поверить, что Теламонт Тантул научит его контролировать свою тень. И он едва не потерял своего самого близкого друга в погоне за легкой местью. Пришло время начать делать самое трудное.

Галаэрон оглядел комнату для допросов и сказал:

— Даю слово Стража Гробницы, что никогда больше не буду пользоваться теневой магией.

Арис коротко кивнул. — Хорошо, тогда ты уже победил Шадовар.

— Поражение еще впереди — сказала Руха, — но это только начало.