Осада рая

Кровь лилась бы рекой, не впитывай ее тут же быстро тающий, исходящий морозным, подсвеченным зеленым и розовым паром снег. Казалось, на место схватки обрушился теплый весенний дождь — так быстро он таял вокруг. Вот только воды этого теплого, почти горячего дождя падали не с неба, и были они черными, и пахли смертью…

В какой-то момент Нанас понял, что машет автоматом и зажатым в левой руке ножом напрасно. Вокруг него никого не было. Не было живых… Ни варваров, ни защитников города. Два бездыханных тела в звериных шкурах темнели возле его ног — и все. Вероятно, в пылу драки, догоняя врагов, он углубился далеко в лес. Ну что ж, всполохи северного сияния давали достаточно света, чтобы вернуться по своим же следам.

Юноша забросил автомат за спину, вложил клинок в ножны и повернулся, чтобы сделать первый шаг, да так и замер с поднятой ногой. Из-за ближайшего дерева к нему вышла… Шека.

Словно зачарованный, Нанас был не в силах ни шевельнуться, ни даже отвести от нее взгляд. Дикарка шла очень медленно, но все равно скоро оказалась возле него. Так близко, что саам наконец-то сумел различить цвет ее глаз. Те оказались зелеными. Впрочем, возможно, они всего лишь отражали красочную феерию ночного неба. Но в любом случае, они по-прежнему были прекрасными.

— Достань нож, — сказала Шека.

Не до конца очухавшийся парень не сразу понял смысл приказа, но когда увидел в руке красавицы блеснувшее лезвие, все встало на свои места: женщина вызывала его на бой.

— Можешь убить меня так, — сумел наконец вымолвить он. — Я не буду с тобой драться.

— Будешь! Достань нож!

Нанас вынул нож и отбросил его в сторону.

— Не буду. Я не достоин честного поединка с тобой.

Шека взмахнула рукой. Ее нож блеснул и тоже нырнул в сугроб. Дикарка шагнула к парню и вдруг рванула с себя шкуры, обнажая грудь.

— Ты победил. Я твоя. Возьми!

Нанас попятился. Ноги его предательски задрожали.

— Я… недостоин, — пробормотал он. — Я чужой…

— Ты — нет. Чужие они. Кому ты служил.

— Я служил, потому что хотел стать своим! — закричал Нанас. — И я не хотел никому зла! А вот зачем ты сюда пришла? Зачем несешь беду и горе? Их в этом мире хватает и без тебя! Ты здесь точно чужая! Чужая! Ты!..

Шека с горечью усмехнулась:

— Была чужая. Теперь нет — я умру здесь, стану своя. Возьми меня. Или убей.

Она снова шагнула к нему, протягивая руки, но тут раздался короткий свист, глухой звук удара, и Шека, качнувшись, стала падать на юношу. Он подхватил ее и почувствовал, как его ладонь становится горячей и мокрой. Чуть подняв руку, Нанас нащупал стержень арбалетного болта.

— Иди к ней… — улыбнулась дикарка и закрыла глаза.

Нанас осторожно опустил Шеку в мерцающий разноцветными сполохами снег.

— Идти… к кому?.. — спросил он у мертвого тела.

— Ко мне, — произнесла Надя, выходя из-за деревьев. В руке она держала арбалет. — Для меня ты не чужой.

— Но я…

— Молчи. Ты все сказал мне до этого. Хватит. Теперь моя очередь. Хотя, я уже ответила, — приподняла арбалет девушка.

Она подошла к Нанасу, заглянула в его глаза, и парень отчетливо понял, что говорить ему и впрямь ничего больше не нужно.

— Пошли к Сейду, — взяла его за руку Надя. — Соскучилась.

ЭПИЛОГ

Как пронеслись-пролетели остаток зимы и весна, Нанас почти не заметил — слишком уж много пришлось на это время дел и событий. Казалось, едва ли не вчера они с Надей прощались с Сейдом и его четвероногими друзьями, провожая тех в долгий заснеженный путь к родной стае, как от снега не осталось уже и следа. Разве что на склонах сопок еще виднелись кое-где грязно-белые пятна, отчего представлялось, что там расстелено огромное камуфляжное полотно.

Перестало садиться за горизонт солнце; оно опускалось лишь ближе к полуночи, на южной стороне, чуть выше края леса, — и снова взмывало в бледно-голубую небесную высь. Собственно, такое поведение светила и напомнило Нанасу, что наступило лето, иначе бы он этому попросту не поверил: когда же успели кончиться долгие морозные ночи и куда подевалась весна, которая обычно тянется немногим меньше зимы?..

Впрочем, окончание зимы отложилось в памяти устроенным в честь победы над варварами праздником. Настоящей его героиней сделали Надю — ведь именно она уничтожила предводительницу дикарей. О том, что Нанас привел на атомную станцию собак-«экстрасенсов», что и послужило основой для разгрома врага, почему-то ни разу не вспомнили, но он на это ничуть не обиделся, искренне радуясь за любимую.

Именно к этому торжественному событию новый мэр Полярных Зорь Виталий Иванович Киркин решил приурочить официальную «прописку» Нади и Нанаса в городе, а заодно и их свадьбу. Казалось бы, вот оно — счастье, к которому так стремился молодой саам, о котором мечтал, как о самой волшебной и светлой сказке. Но действительность оказалась куда менее радужной, чем мечта.