Осада рая

— Все ко мне!.. — негромко позвал он, и вскоре его окружило плотное кольцо вывалянных в снегу охранников. — Значит, так… Атака на южный пост отбита, идти туда сейчас не имеет смысла. Тем более, как вы сами уже поняли, противник направляется в сторону оставленных нами постов, так что нам следует спешно возвращаться назад. Только по лесным сугробам мы будем брести долго, поэтому пойдем по дороге, но не колонной, а редкой цепью, рассредоточившись по одному и стараясь производить как можно меньше шума. Первым идет новенький, замыкаю цепь я. Без крайней необходимости не стрелять… Ну, в общем, не маленькие. Двинули!

Нанас сначала опять загордился, что командир пустил его вперед, но вскоре сообразил, что таким образом Киркин лишь подстраховался, жертвуя в случае чего тем из бойцов, кого менее жалко. Или кто наиболее, по его мнению, бесполезен. Настроение снова упало. Впрочем, веселиться и без этого было не с чего. Особенно после того, как отряд снова выбрался на дорогу и нашел там троих погибших товарищей. А уж когда Киркин распорядился не брать тела с собой, а присыпать их снегом возле дороги до завтра, шутить наверняка расхотелось и самому жизнерадостному балагуру, если таковой еще оставался в этом несчастливом отряде.

«Не я один бесполезный, — с внезапным злорадством подумалось Нанасу, — все мы здесь такими оказались! Топали-топали, троих потеряли, в сугробах отлежались — и по домам, таясь, словно воры… Тьфу!..»

Внезапно разгоревшаяся внутри него злость вытеснила все терзавшие душу страхи. Юноша подошел к Киркину, который раздавал бойцам оружие убитых, и молча протянул руку. Помешкав всего пару мгновений, командир протянул ему автомат. Нанас кивнул и зашагал по дороге — нарочно по самой ее середине, не таясь, — так, словно никаких врагов поблизости не было. В конце концов, это была его земля, это был — теперь — его город, а у себя дома человек не должен ходить тайком!

То ли, взбудораженный этими мыслями, он шел слишком быстро, то ли по какой-то причине замешкались остальные члены отряда, но только получилось так, что Нанас вырвался далеко вперед. Оглянувшись, он не сумел разглядеть на сереющей меж черными деревьями полоске дороги ни одного темного пятнышка. А между тем хруст снега и веток под множеством вражеских ног в глубине леса с левой стороны трассы по-прежнему сливался в однотонный, непрекращающийся шум.

«Сколько же их там?.. — остановился, охваченный невольным ужасом, парень. — Похоже, правильно сказал тот, из Кандалакши: целая тьма!..»

И, как ни прискорбно было сознавать это Нанасу, ему подумалось, что число защитников города может оказаться меньше численности вражеского полчища. Конечно, он не знал и не мог знать всего, но кое-какие выводы, порой не вполне осознанные, все же сложились. Например, то обстоятельство, что их отправили на помощь защитникам южного периметра. О чем это говорит? О том, что на южных постах недостаточно народу, чтобы отбиться самим. Но и посланные туда отряды не могли похвастаться большим количеством бойцов. То есть, сил для защиты города если и хватало, то лишь едва-едва, впритык. И то, наверное, не в расчете на такую массу врага… Но зато у защитников Полярных Зорь была стена, которая покрывала преимущество варваров в численности. Ну и то еще, что те использовали совсем простое оружие — лук да стрелы. Так что вполне может оказаться, что с учетом всего этого силы в результате окажутся равными. А это значит, что отогнать, а тем более разбить врага — во всяком случае быстро, — может не получиться. Но и варварам запросто прорваться за стену тоже вряд ли удастся. А значит что? Значит, все это может затянуться надолго. А ведь рано или поздно боеприпасы у защитников периметров кончатся — и что тогда?.. Думать дальше не хотелось.

И то ли от невеселых мыслей, то ли оттого, что к ночи ударил морозец, Нанас почувствовал неприятный озноб. Зато, оглянувшись назад, он наконец-то увидел следующего за ним в отдалении охранника, отчего на душе стало чуточку легче. Юноша развернулся и собрался шагать дальше, но как раз в этот миг услыхал непонятный звук — некое странное шуршание, будто по снегу очень быстро волокли набитый чем-то весьма тяжелым мешок. Невольное замешательство отняло драгоценные секунды. Когда Нанас передернул затвор «калаша», ему в живот ударило что-то настолько массивное, что парень повалился бы с ног, если бы их, от низа и выше колен, не обхватило бы чем-то упругим и мягким. А уже в следующее мгновение вся нижняя часть его тела оказалась стянутой каким-то мощно сжимающимся коконом.