Осака

Новые промышленные предприятия притягивали население из соседних мелких городков. Разоренные крестьянские семьи спешили в Осака, чтобы начать там новую жизнь. Население префектуры стремительно росло, увеличиваясь примерно вдвое за каждые последующие тридцать лет. В период создания Осакской префектуры в 1868 г. в ней проживало менее миллиона человек, в 1905 г. — уже более двух миллионов, а еще через тридцать лет статистика зафиксировала возрастание до четырех миллионов трехсот тысяч человек. Быстро росло и население самого Осака. К 1920 г. оно насчитывало один миллион триста тысяч, в 1930 г. составило два миллиона четыреста пятьдесят три тысячи, а в 1940 г. — три миллиона двести пятьдесят две тысячи человек.

В то же время город, несмотря на рост населения и разительные изменения в общей физической структуре, во многом сохранял свою феодальную специфику. Фактически до послевоенного периода вся огромная торгово-ремесленная часть Осака с ее блоками-кварталами из двухэтажных деревянных домов представляла собой старый, традиционный мир феодального города с его давними обычаями, веками существовавшим порядком жизни. По-прежнему здесь действовала соседская община тёнай кай — организация взаимопомощи и моральной поддержки жителей. В то же время она оказывала постоянную легальную помощь местным властям, контролируя каждого члена своего сообщества. В конечном счете это был надзор над всем городским населением. В середине 30-х годов в Осака наблюдались проявления внутрисемейных и соседских связей большой феодальной семьи иэ, разнообразных чисто феодальных институтов, предполагавших соблюдение жестко регламентированных норм жизни. Одним из ярких проявлений этого является существование институтов Горёхан и Оэхан, ярко отражающих дух средневекового торгового центра, «душу Сэмба», как пишет Ямасаки Тоёко, и всего Осака — дайдокоро.

В переводе с японского Горёхан значит «территория», «комната, в которой живет невестка». Разница между Горёхан и Оэхан заключается в том, что в первом случае молодая хозяйка живет в семье вместе со свекровью, во втором — старшее поколение по тем или иным причинам в доме отсутствует. Однако и в том и в другом случае институт Горёхан и Оэхан свидетельствовал о специфическом положении японской женщины в семье, где она занимала значительное и ответственное положение, — руководила всеми хозяйственными делами по дому, полностью отвечала за дом и выступала как полновластная его хозяйка. Это включало не только чисто бытовую сферу — заботы о питании семьи, поддержание дома и участка, включая ремонт и строительство жилых и подсобных помещений, установление обязанностей членов семейства и распорядка дня, но и, что гораздо важнее, предполагало полную экономическую самостоятельность в решении всех многочисленных и разнообразных вопросов жизненной практики обширного, как правило, семейства.

Такая ситуация не противоречила общему бесправному положению женщины в Японии, а была отражением исторической специфики этой страны и своеобразным пережитком в XX в. давнего законодательно обусловленного в средневековье главенствующего ее места в семье. В феодальных междоусобицах XIV–XV вв. в семьях феодалов и крестьян, если их главы покидали дом на длительное время или умирали, вся забота о семье ложилась на плечи женщины. Сама жизнь в подобных случаях передавала «бразды правления» в ее руки, и сёгунские указы того периода, официально подтверждающие эти права и обязанности, были фактически фиксацией уже сложившейся практики. При этом власть и авторитет такой женщины, стоящей во главе феодального княжества, были настолько велики и неоспоримы, что она могла в отдельных случаях не подчиняться даже требованиям сёгуна, если считала их противоречащими интересам семьи.

В купеческих семьях, в больших торговых домах подобная ситуация в чистом виде встречалась гораздо реже. Однако отражение ее, обусловленное сословным, экономическим существованием торговых кругов, нашло место в разделении сферы жизненных функций между супругами: дела, связанные с торговлей, вел муж, не менее обширная сфера дома принадлежала жене. Сэмба 30-х годов давала яркую иллюстрацию строго регламентированного сосуществования двух миров. По свидетельству Ямасаки Тоёко, торговый дом, где лавку от жилья отделяло всего несколько шагов, в действительности был местом, где проходила строжайше соблюдаемая граница. Ни одно из лиц, возглавляющих соседние «державы», не имело права вмешиваться в дела другого.

Однако при этом сфера, которую возглавляла женщина, выявляла явную тенденцию к расширению. В довоенном Осака представительница торгового мира Сэмба Горёхан более строго, чем за питанием, домом и прилегающей к нему территорией, обязана была следить за одеждой мужского и женского состава семьи, занимающегося различными делами, связанными с торговлей и обслуживанием дома. Это распространялось не только на самый верхний слой торгового дома, но и на приказчиков, учеников, слуг и служанок и даже на мальчика на побегушках.