Оседлай молнию!

И воевать придется по канонам не классической, а чудесной стратегии.

И вот тут мы подходим к еще одной главной мысли этой книги. А она заключается в том, что в наступающей эпохе нельзя отделять одно от другого. Сегодня война, экономика, политика и культура должны стать одним целым. Нельзя больше говорить: «Вот это – епархия генерала, а вот то – дело министра экономики».

* * *

Каким бы странным вам это ни показалось, но конченая на взгляд аналитика Россия с точки зрения «чудесника» совсем не потеряна. Более того, сами мировые перемены становятся попутным ветром в паруса тех, кто хочет совершить чудо.

Сегодня назревает настоящий ураган перемен. Так распустим же наши паруса и смело бросимся в бушующее море!

Дело в том, что старый, привычный нам мир разлагается. Умирает эпоха индустриализма с его большими заводами, дымящими трубами и огромными конвейерами. Индустриальный порядок дошел до своего предела.

Сегодня кризис охватил все: и экономику, и государство, и экологию, и семью, и даже самого человека. Вся Земля-матушка вползает в опасное и нестабильное межвременье. Все топчутся на пороге неизведанного будущего. И тот, кто первым ворвется в новую эпоху, совершит чудо и получит едва ли не планетарную власть.

И в это бурное время именно русские получают неожиданный исторический шанс…

Безумие и многочисленные катастрофы текущего времени совершенно не случайны. И пусть одна за другой грохочут войны, свирепствуют террор и невиданные недуги, летят в тартарары прежние договоры и альянсы, а климат болезненно ломается! Пусть выходят на улицы нетерпеливые и буйные массы под красными знаменами, летят камни в витрины, трещат по швам государства! Пусть доллар лихорадит, глобальная экономика бьется в припадках пляски святого Витта!

Все это – признаки смены эпох. А эта смена всегда отмечена кризисами, кровью и пожарищами. Мир корежило и ломало, когда эра рабовладения под звон мечей германских завоевателей сменялась Средними веками. Индустриальный порядок, шедший на смену Средневековью, рождался в диких муках революций, гражданских войн и религиозных расколов, и в жертву были принесены несчетные массы людей. И вот теперь пришел срок переходить в новую эпоху.

Какой она будет? Забудьте слово «постиндустриализм». Этим словом называют теперешнее межвременье, в котором мощные компьютеры используют для производства порнографических мультфильмов, а экономика продолжает жечь сотни миллионов тонн нефти. Мир, который мы видим сегодня, напоминает давно перезревший плод, который уже загнил и смердит. В нем последние тридцать лет наблюдается технологический застой. Где, скажите на милость, новые источники энергии, которые заменят бензин и солярку? Где эпохальные прорывы в технике, равные по значению изобретениям радио, самолета, атомного реактора, полупроводникового элемента? Они давно есть – просто старая система Фабричных Труб и Нефтяной Энергетики прячет и уничтожает подобные прорывы. И это понятно: ведь они грозят закрытием огромных заводов и разорением гигантских корпораций, обесцениванием инвестиций в миллиарды долларов, которые были сделаны в старые технологии.

Но будущее все равно придет. Мы только в самых общих чертах можем представить себе этот новый мир. Здесь громадные, отравляющие воду и воздух заводы уступят место небольшим, экономичным установкам на зеленых лужайках. Здесь умрут электропаровые монстры вроде РАО ЕЭС, а энергию будут давать десятки тысяч небольших станций прямо в жилых домах и на предприятиях. Люди в этом мире забудут о топливе из нефти. Да и сам человек в этом грядущем изменится. Новые технологии невероятно усилят его умственные и психические возможности – ведь иначе нельзя будет жить в мире «экономики знаний», где нужны и быстрота реакции, и сила, и воля.

Но переход в этот мир очень опасен. Новые технологии отправят в музей целые отрасли старой промышленности, потому что они станут ненужными. Ну зачем, например, заводы по выпуску проводов и кабелей, если отпадает надобность в линиях электропередачи? Новые технологии лишат работы целые армии работников, разорят нефтяных магнатов, ввергнут в кризис множество азиатских стран, которые сегодня служат мастерскими для развитого Запада. От 60 до 80 процентов рабочих станут ненужными. Миллионам людей придется искать совершенно новые занятия, переучиваться. И потому страх власть предержащих на Западе перед таким будущим понятен: оно грозит сокрушить весь привычный порядок, всю политику, всю систему демократии. И потому эти перемены тормозятся.

* * *