Осел у ямы порока

Только Тодор слушать о моем детстве не стал, а вскочил и куда-то убежал. Куда его понесло? Вроде водка ещё есть. Мы с Кокосом пожали плечами и хотели налить еще, и вот как раз в этот момент нас взяли. Подлетел к нам милицейский УАЗик. Выскочили из него люди в форме, и несколько грубо затолкнули они нас в неволю, за решетчатую дверцу. Дальше было всё быстро, грустно и четко. Потрясли нас немножко, тумаков дали и сунули подписать протокол о нарушении общественного порядка. Оказывается, выпивать мы сели у памятника старинному монаху, основателю нашего города, как раз напротив здания городской администрации. Именно сторож этой самой администрации и заметил нарушение общественного порядка, а, заметив, не преминул сообщить об этом куда надо. Теперь мы там и сидели, вернее, стояли, а уж сели после выполнения всех формальностей, в камере. А там сегодня было людно. Все нары были плотно заняты спящими нарушителями закона и сели мы у стенки, но, в общем-то, сели неплохо, ноги можно было хорошо вытянуть. Мне Чуня рассказывал, что гораздо хуже бывает, а с вытянутыми ногами ничего, даже подремать можно, что я и попытался сделать. Продремал я где-то с полчаса, мог бы и дольше, но не дали. Засуетилась камера при виде периодически открываемой двери, через которую сидельцев вели к спросу. Пошла круговерть разбирательств руководства районного отделения внутренних дел с нарушителями общественного порядка, пойманными за предыдущие сутки. Камера быстро пустел, но меня пока не вызывали. Со мною творилось что-то странное, я совершенно не волновался, а даже наоборот, чувствовал уверенный покой. Вроде бы странное дело, попав под стражу, не волноваться, но с другой стороны, чего мне было переживать. Сегодня и завтра у меня выходной, искать меня никто не будет, а кто будет, тот не найдет. Нормальная ситуация. Но вот вызвали и меня, и опять я очутился в знакомом мне уже кабинете Михаила Ивановича. Он до того изумился моему явлению, что положил мимо телефонного аппарата трубку, в которую перед моим появлением что-то орал.

– Андрей, опять ты здесь? – с превеликим изумлением на челе приподнялся дядя Миша из-за своего стола. – Ты чего это к нам зачастил? Вот уж не ожидал тебя снова здесь увидеть в таком качестве. Ну, и чего ты сегодня опять натворил? Опять подрался? Я надеюсь, что в этот раз не с милицией? Ты смотри, очень быстро можно перейти из любителей нарушать законы в профессионалы этого дела. Остепенись, Андрюха!

Михаил Иванович бегло причитал бумагу с описанием моих последних криминальных похождений и с облегчением вздохнул.

– Ну, сегодня вроде полегче, прошлого раза. У нас, что в городе больше места нет, где культурно выпить можно? Что вас всё под памятник отцу-основателю тянет? Не ты первый уже. Кстати. По легенде он вообще не пил. Вот с кого тебе пример надо брать. Ну, чего молчишь, давай обещания и ступай штраф платить. Андрюха, берись за ум, не по той ты жизненной тропинке пошел.

Мне стала обидно и стыдно, чувство покоя испарилось, как капля щей с горячей плиты, оставив после себя тревожный остаток.

– Михаил Иванович, – почти прошептал я, – меня убить хотят.

– В камере с кем-то схватился?

– Нет, я в плохую историю влип.

– Рассказывай.

Я стал опять рассказывать хронику своих глупых похождений. Дядя Миша слушал меня очень внимательно и слегка недоверчиво. Особенно его заинтересовал факт гибели Мутного. Михаил Иванович заставил меня несколько раз повторить, всё, что я видел из-под кровати и сделал какие-то пометки в блокноте. Когда я закончил свой рассказ дядя Миша долго думал, а потом принял такое решение:

– Влип ты Андрюша действительно круто. Здесь быстро не разберешься, и мне кажется, что угроза твоей жизни действительно есть. И почему ты всё время в глупые истории попадаешь?

– Потому что я добрый очень, – попытался ответить я заместителю начальника районной милиции.

– Нет, – отверг он сразу же мои домыслы, – ты в эти истории попадаешь, только потому, что дурак, каких в свете очень мало, а доброта здесь совсем не при чем. Чего же мне с тобой делать-то? Значит так: сейчас выйдешь из отделения, иди к универмагу. Там справа от входа аллейка есть, вот там и жди меня.

22

В аллейке я сидел не долго. Успел только одну сигарету выкурить, а как потянулся за другой, на обочину дороги съехала серебристая иномарка с местными номерами и остановилась почти напротив меня. Наверное, в универмаг водиле потребовалось.

– Кто же это у нас в городе на таких крутых авто разъезжает? – заинтересовался я и стал терпеливо ждать, когда откроется дверь, и я смогу воочию лицезреть интересующего меня счастливца.

Однако дверь не открылась, а опустилось тонированное стекло, и оттуда показалась голова дяди Миши. Он поманил меня в салон и куда-то повез. Ехали мы минут двадцать и всю дорогу молчали. Не знаю, почему молчал Михаил Иванович, а я молчал от стыда за свое безобразное поведение и вежливости. Мы въехали на широкую улицу старинной деревни с новыми постройками и свернули к одной из них.