Осень

— Постойте, постойте! — В разговор за отсутствием Йорха и Юули, которые уже находятся на второй половине дома, вступает младший портной Бенно. — На этот раз вовсе не пустая болтовня. Зачем же Йорху хранить свои, как говорится, чистые деньги? Кто знает, де-нежный курс может измениться или еще что произойдет. А если Аадниель купит себе добрый хуторок, то во всякое время будет иметь что-то твердое.

— Пускай покупает хоть три хутора, — ворчит старый портной в задней комнате, — но пусть оставит в покое мою душу. Мне нужен один единственный хутор — на паунвереском кладбище. И он уже куплен, другие мне ни к чему. Неужели я в канун своей смерти должен начать выпендриваться за компанию с каким-то искателем невесть чего?! Не будет этого! Еще и ты, Бенно, встал на его сторону, но вот что я тебе скажу: отныне дороги стариков и молодых расходятся. Позвольте мне оставаться, где я есть, и если за день починю хотя бы пару штанов — с меня достаточно! Но с места я не сдвинусь! И тем более не отдам Йорху свои тяжким трудом нажитые копейки. Нет, старуха, иди сюда и скажи, разве я не прав? К Рождеству забьем свинью, наварим студня, запьем квасом — что нам еще надо? Я был бы непроходимым дураком, если бы начал перебираться в какое-то Ныве или Бог знает куда еще.

— Послушай, старик, — возражает старая хозяйка, — ведь и Йорх тоже не совсем непроходимый дурак. У него и впрямь… ну, немного не хватает, но из-за этого он еще не…

— Хорошо, хорошо, — старик закашливается, — поступайте, как знаете, но я, по крайней мере, со своего места не сдвинусь. Таких сопляков-недоумков плодят только войны и смуты. Кто же в старину… Ох-хо, Господи!

— Ну чего ты, отец, так горячишься из-за этого дела! —пытается Бенно успокоить старичка. — Йорх еще никуда не ушел. Повременим!

— А то я его не знаю! — Из задней комнаты слышится невнятное бормотание. И затем — уже более четким голосом: — Да, да, рожай после этого детей и расти их! Стань на ноги, тогда они тебя самого с ног собьют. — И сидя на кровати старый портной повторяет, раскачиваясь: «Дай мне уйти, дай мне уйти!..» [29]

Тем временем там, на другой половине дома, между мужем и женой происходит довольно-таки короткое объяснение.

— Надеюсь, ты, милая Юули, не забыла наш разговор в рабочей комнате? — нежно спрашивает Кийр у своем супруги.

— Какой разговор?

— Ну, что я покупаю хутор и все такое…

— Как же я могла это забыть! Помню все, слово в слово.

— Прекрасно, а что ты об этом думаешь?

— Я тебе уже сказала — там.

— Так-то оно так, но ты все же еще не знаешь, почему я это делаю.

— Не знаю.

— Ну так слушай… Хотя нет! Погоди, сначала я схожу к Маали, тогда ты узнаешь обо всем.

— Что у тебя за дела с Маали? Только и слышно — Маали да Маали!

— С Маали произошло несчастье. Да, да, иначе это и не назовешь.

— Господь милосердный! — Жена хватает мужа за руку. — Что же с ней случилось?

— Подожди, подожди, Юули! Я туда наведаюсь, тогда ты все-все узнаешь.

— Иисусе! Но ведь не умерла же она в самом деле?!

— Этого еще не хватало! Маали здоровее прежнего, я ее только вчера видел.

— Что же это за несчастье такое?

— Я сказал тебе — подожди!

И Аадниель немедля собирается в путь.

— Надеюсь, Йорх, ты не задержишься надолго?

— Скажем, на час или два, не больше.

И вот уже неутомимый молодой портной шагает в сторону Паунвере.

— Ну, здравствуй, Маали! — восклицает он при виде свояченицы. — Разве я не говорил тебе, что скоро приду? Разве я не сдержал слово?

— Да, на этот раз и вправду сдержал, хотя я от тебя этого и не ожидала. Садись и расскажи сразу, что ты там, в Ныве, видел и слышал?

— Ох, милая Маали, дело довольно-таки простое, хочу купить в Ныве хутор. Там один продается, большой и невероятно красивый. Да есть кое-какая загвоздка. Видишь ли, у меня деньжат маловато. Ответь, положа руку на сердце, сможешь ли ты дать мне в долг?

— Дать в долг?.. — Портниха краснеет. — У меня и впрямь имеется немного денег, но устроит ли тебя это вот вопрос…

— Все равно, хотя бы сколько есть, для меня теперь важна каждая марка.

Тогда пусть берет, Маали готова отдать Йорху свою последнюю юбку, но… как быть с этим делом?

— Именно из-за этого дела я и хочу купить поселенческий хутор, тогда будет возможность уехать подальше от Паунвере, и ты сможешь там решить свои проблемы так, чтобы при этом не было ни посторонних глаз, ни посторонних ушей.

— Святый Боже! — Маали молитвенно складывает руки — Неужели ты, милый Йорх, только ради меня хочешь купить этот хутор?

— Да, именно ради тебя, дорогая Маали. Кому это нужно, чтобы вновь начались всякие суды да пересуды тут, в. Паунвере?! Я обдумывал вопрос и так, и эдак, но лучшего выхода все-таки не нашел.

— А твои домашние — родители, Юули и Бенно? Куда все они денутся?

— Они переберутся вместе со мною, их-то я уломаю. Маали вздыхает и погружается в глубокое раздумье.

Обстоятельства кажутся ей слишком запутанными, чтобы принимать поспешное решение.

— А не проще ли будет, если я уеду в город и попробую там как-нибудь… избавиться, что ли?