Осень

— О-о, уже порядком за шестьдесят, и все-таки… для работы в городе у меня еще силенка есть. Именно с этого я и начну свой рассказ. Постараюсь быть кратким, но все же, прошу, если затяну, прервите…

— Ладно, — произносит Леста. — Валяйте.

— Видите ли, мои господа, — Киппель раскуривает новехонькую сигару, — бывший управляющий торговлей Носова все ж таки не может путаться в ногах у своих сограждан, а тем паче начать побираться. Не желает он также закончить дни своей жизни в богадельне. А взять да и накинуть себе петлю на шею — это некрасиво. Это выглядело бы так, будто я взял да и сбежал от жизни. Нет, старый Киппель, старый Вийлиас Воокс [30] хочет еще разок вступить с жизнью в единоборство. Ну, думал я думал и пришел к заключению, что надо мне тут же в городе, где-нибудь возле рынка, открыть будку, то есть маленькую лавочку. Впоследствии она может превратиться и в магазинчик побольше, но на первое время удовлетворимся малым. Не стоит сразу, с самого начала, забираться чересчур высоко. Не так ли, мои господа?

— Ну да, так-то оно так, — произносит Леста, глядя в окно, — но отчего же вы не открываете это… это… ну, торговое заведение?

— Вопрос вполне обоснованный, — предприниматель выпускает струю сигарного дыма. — Ни сегодня, ни завтра я, всеконечно, и не собираюсь ничего открывать, сейчас в деловом мире пора затишья, но осенью, вот тогда… Пока что нужно проделать лишь подготовительную работу: присмотреть помещение, заказать товар и тому подобное.

— Так за чем же дело стало? — Леста вынимает из нагрудного кармана карандаш и вертит его в пальцах, словно бы прикидывая, о чем начать писать.

— Господин Леста, — Киппель, кашлянув, набирает в легкие побольше воздуха про запас, — вы никогда не были предпринимателем, вы не имеете понятия…

— Как? Как вы сказали — я не был предпринимателем!? Я был им уже в двадцатилетнем возрасте. Разве вы не помните, как я выпускал в свет свою первую книгу?

— О да, — Киппель усмехается, — как же, помню. Прекрасно помню, и очень хорошо, что именно вы сами об этом заговорили, теперь мне будет легче объясниться.

— Не напускайте тумана, господин Киппель! — предостерегает его Леста.

— Нет, ничуть. Ответьте мне, в чем вы нуждались прежде всего, когда приступали к изданию своей книги.

— Гм… гм…

— Смелее, смелее, господин Леста! — Киппель вновь усмехается и прищуривает глаза. — Вы прекрасно все помните, и я беру назад свои слова, будто вы никогда не были предпринимателем. Ваша правда — были.

— Да, но в чем же я прежде всего нуждался?.. — бормочет Леста, уставившись взглядом в угол комнаты и напрягая память. — Ах да, — быстро произносит он, — мне нужен был небольшой кураж и хорошие помощники.

— Святая правда! — восклицает гость с победоносным видом. — Именно это нужно любому начинающее предпринимателю, потому что каждый его шаг связан еще и с так называемыми деньгами. Я, правда, не наминающий, но все же мое предприятие следует понимать как переход на более высокую ступень.

— Да, я догадываюсь, о чем идет речь. Хорошо, господин Киппель, я желаю вам всего наилучшего и помогу по мере моих сил, но боюсь, что одной моей поддержки недостаточно, чтобы вы смогли быка за рога взять, ибо моя помощь — невелика.

— И я тоже могу немножко помочь, — произносит Taли тихо и сдержанно.

— Благодарю, мои господа! — предприниматель поднимается с места и отвешивает обоим вежливый поклон. Но чтобы уже с самого начала избежать каких бы то ни было превратных толкований, я должен сказать, что ваша любезная помощь может быть принята лишь в виде ссуды. Одним словом, вы, мои господа, поможете мне ухватить синицу за хвост, но как только появится соответствующая возможность, я выплачу эту ссуду с величайшей благодарностью и почтительностью.

— Прекрасно! — произносит Леста. — Только вопрос: в силах ли мы даже и вдвоем помочь вам. Но об этом поговорим подробнее… ну, хотя бы завтра под вечер.

— Благодарю! — Киппель щелкает по-военному каблуками, желает доброго вечера и уходит.

— Слышал, Арно? — спрашивает Леста после того, как дверь за посетителем наружную дверь и вернулся в комнату.

— Что?

— Ну, о чем говорил Киппель. Смотри-ка, до чего иные люди гибки духом! Странно лишь, как этот Киппель, хотя он всю свою жизнь только и делал, что напрягался, ни на шаг не продвинулся вперед… если можно так сказать. Из человека так и прет энергия и страсть к действию, он хватается за то и за это, а ни с места. Я знаю немало людей, которые занимались своим делом совершенно спокойно, без всякой суетни и все же, как выражается Киппель, ухватили синицу за хвост. И при всем том Киппель все же далеко не глупый человек. Возникает вопрос: чего в нем недостает?