Осень Альвиады. Часть третья (СИ)

- Ты просто еще маленькая, и не понимаешь... Со смертью дерутся только целители. Но ты - зло, а оно не может исцелять.

А на Дестроеров целителям плевать.

Нет. Не плевать. Они их убивают. Истребляют зло.

- Мне всё равно, могу я или нет. Я буду драться! Значит - смогу!

Нужно только продержаться в Голодной Башне до утра. Дождаться Рыцаря Като и вступить в бой.

- Как хочется спать... - Мина зевнула, прижимаясь к плечу Элии. Прохладной щекой. Сонной.

Прохладной?!

- Мина! Мина, не спи, ты что? Мина! Просыпайся!..

Элия вскинулась рывком, ища оружие. Хоть какое-нибудь. Хоть карандаш.

Откуда? На ночь не оставляют даже книг.

Остается молча сжать кулаки. Когда никто не придет тебе на помощь - есть еще ты сам. Твои руки, ноги, голова... ногти и зубы!

И пусть загорятся хоть все свечи мира. И все зеркала распахнут черные пасти. Не страшно! Слышите? Не страшно!!!

Элия крепче обняла Мину, делясь с ней теплом. А уходит оно впустую. Подруга не согревается. И не чувствует этого. Ее даже не знобит.

Если бы можно было передать часть своей жизни! Увы, зло не в силах исцелять...

Зато в силах дать в морду смерти - как только она сюда явится! Изгнать ее обратно в зеркальный коридор. По ту сторону!

Слышите, вы, там? Никто к вам больше не придет!..

Минуты шли, перетекая в часы, но никто не приходил и не вызывал на бой. Просто тепла становилось всё меньше, и Мина дышала всё реже. А потом - перестала. И во тьме стучит лишь одно живое сердце. Ее, Элии.

И бесполезно трясти и звать. Мина ушла. Навсегда.

Смерть - не демон. Она - вор, что приходит из зеркал под покровом ночи. Невидимый вор.

Как и Рыцарь Като. Он тоже предпочел не драться, а запереть узников в Голодной Башне.

- Так забери и меня! - крикнула Элия. - И вы все, там! Что, страшно?! Мне плевать, какое у тебя лицо! Ты всё равно - трусливее меня! И Мины трусливее. Она до последнего не боялась, слышишь? Я - здесь, здесь, ну? Не бросай меня хоть ты!..

Мина ушла.

А Элии кричать во тьму еще сорок три ночи.

2

От привала до привала - сколько-то шагов. И скоро кончится продовольствие. И вода во флягах. Опять. Не так уж много по пути родников.

Один из раненых, совсем молодой парень, - уже на грани смерти. Несмотря на все травы и перевязки. Ослабевших подземный холод убивает вернее врагов.

А когда впереди выступят гигантские фигуры - у скольких беглецов еще останутся силы драться? Только у "основного состава"?

- Впредь больше так не делай, - проронила Ирина, догнав предводительницу. Выбрав момент, когда рядом нет Брауна. И других... подобных ему.

Нельзя так думать. Тем более - о совсем недавно беспомощном человеке. Но он нравится бывшей монахине всё меньше. Точнее - вовсе не нравится.

Элия стремительно обернулась - мотнулся светлый хвост. А в черных глазах...

- Ты... - вырвалось у нее. Почти... по-детски.

Ей действительно всего шестнадцать. Это видно совсем редко, почти никогда, но вот сейчас...

- Я не об обвалах, совершенных ради общего блага. Я о моем праве распоряжаться собственной жизнью. Быть сильнее - еще не значит быть более правой. Запомни это. По крайней мере, в отношении меня.

- Я знаю. - Она действительно понимает. Но повторись ситуация - и поступит так же. Ох уж эти "понимающие"! - Но я хотела тебя спасти...

- Элия, нельзя спасать кого-то против его воли. Человек имеет право выбора.

Погасли черные глаза. Ощущение - даже светло-золотистый хвост уныло повис. Девушка вновь помрачнела:

- Я запомню. Не думай, что я не понимаю.

Опять!

- Нас когда-то хотели исправить. Против воли.

- Вас - это Дестроеров? Прости, если тебе тяжело вспоминать.

Естественно, тяжело. А ты как думала?

- Ничего. Я же сама упомянула.

Элия помолчала и добавила:

- Если мы не зло - исправимся, если зло - умрем. Я оказалась пограничным случаем.

- Что входило в исправление?

- Программа не приживется, - усмехнулась Дестроер. - Но я не уверена, что такое вообще возможно. Ты ведь в тюрьме болтала со Сноу Квин. Я вас тогда не подслушивала - слишком было на всё плевать. Она случайно не рассказывала об отделе 0999?

- Я не уверена, что она вообще о таком знала.

И о людях лучше не думать дурно - на основании одних лишь подозрений. А Тави действительно не производила впечатления бесчувственного винтика системы. Но и не считала Дестроеров людьми. Да и вообще разумными существами с правом на жизнь.

Примерно так же здесь относятся к землянам. Даже чуть лучше. Хоть не истребляют поголовно. Только бесполезных и провинившихся. Ну и еще попавших под руку к принцессам-садисткам.

Тусклый свет, подземные пещеры чужого мира, ужас гонится вслед. Наступает на пятки.

И вечный выбор большего или меньшего зла. Когда встает вопрос жизни и смерти - добро лишают права голоса. Ему остается лишь умереть.

- Там было двадцать пять боксов-палат. В каждой - дети от шести до восьми лет. По двое. Каждый день кому-то ставили программу разрушения разума. И они умирали. Иногда происходил сбой - как со мной. Вторично Программу уже не внедрить - методики не существует.