Осень бедствий (СИ)

Прасковья село знала. Яна шла за ней, стараясь сделать походку максимально приближенной к мужской. Но - тишина.

Оно и понятно, осень, вечера короткие, ночи темные, а работая на земле, не больно-то нагуляешься. Крестьяне сон ценить умеют, Яна знала.

Дом фельдшера был немногим лучше, чем в Прасковьи. Чувствовалось, что живущий здесь человек крепко выпивает. И давно.

Ни скотины, ничего...

И от дома сивухой несет....

Прасковья с Яной не пошла. Девушка толкнула дверь, сморщила нос от запаха сивухи - уже концентрированного.

Фу!

Несколько пустых бутылок на полу. Да не поллитровок, а таких.... Как бы не трех-пятилитровок. Эх, сюда бы фонарик. Ее любимый, налобный, а не эту дурацкую лучинку.

Но - выбора нет.

Яна сунула лучину в поставец, осмотрелась...

Так, ей нужны инструменты. Не пропил же этот гад свое добро?

Или...

Да нет, Прасковья бы сказала...

После недолгих раскопок, черная фельдшерская сумка нашлась в сундуке.

Тело фельдшера нашлось рядом с сундуком. Именно, что тело - человеком ЭТО назвать можно было с большой натяжкой. Яна сморщила нос и принялась проглядывать склянки, найденные в том же сундуке.

Лауданум...

Хорошая штука, только дозировку Яна не знает.

Берем.

Карболовая кислота!

Кажется... ага, что-то Яна помнила. Биолог, он ведь и химию сдавать должен. А химия... фенол, он же карболовая кислота, использовался для дезинфекции.

Карболка отправилась в мешок.

Мародерить - так по полной программе!

И вообще... она даже не мародерит. Фельдшеру честно были оставлены несколько банковских билетов крупного достоинства. Если не пропьет - новый инструмент купит.

Травница так и не нужна будет.

Яна довольно улыбнулась - и покинула гостеприимный дом фельдшера.

Глава 4

Топчут песок и глину
Страннические ноги,
Топчут кремень и грязь...

Прасковья шла за девушкой и пыталась решить сложную моральную проблему.

Денег хочется.

У торы деньги есть.

А у нее - нет. Зато дети есть...

А вот если торе, к примеру, камнем по голове дать?

Искушение было очень большим. Очень...

Но...

Легко ли это? Убить человека?

Да еще такого, который тебе в глаза смотрит, на равных разговаривает... не было в Яне ни высокомерия, ни наглости. А вот хорошее отношение...

А еще...

Прасковья подумала, что это будет не так-то легко. Судя по движениям, по оружию на поясе...

Ох, не просто так оно у торы завелось. И в ее истории все не так гладко...

Нет уж.

Лучше, от греха подальше, не трогать эту опасную женщину. И целее будешь. Деньги, это конечно, хорошо, а только вопросы у односельчан и так возникнут. И откуда, и чего...

Нет, не сможет она, да и ни к чему такое..

И Единый накажет...

Словно почувствовав взгляд и мысли спутницы, Яна оглянулась. Блеснули в улыбке белые зубы.

- Спасибо тебе, жама. Может, мы больше и не увидимся. Но если останусь рядом - загляну завтра ночью.

- Что вам нужно будет, тора?

Яна подумала пару минут.

- Жаропонижающее. От горячки, от лихорадки... травы. Может, провизии на дорогу.

Яна подозревала, что пока у нее нет выбора. Можно бы попробовать ехать вперед, но...

Сейчас глубокая ночь. Пока она отоспится - утро, а то и день. Пока пулю вытащат, пока рану обработают... да, промедление - плохо! Но... ладно, даже если она с рассветом это сделает, все равно им с Нини надо прийти в себя и поспать. Поесть....

Яна кивнула своим мыслям. А потом вытащила еще несколько купюр. Кажется, там и больше получилось, чем пятьдесят рублей... ну да ладно!

- Что-то поесть в дорогу и травы для лечения. Хорошо?

- Да, тора.

- И - молчание.

Прасковья медленно опустила глаза. Об этом тора могла и не говорить.

Она пришла, да и ушла, а Прасковье здесь жить. Если кто узнает...

Если узнает...

Страшно!

Да и деньги...

По деревенским меркам то, что ей дали... это много! Очень много. За такое...

Молчать надо!

Крепко молчать!

А травница...

А что ж не сходить? Сказать, что у нее что-то спину ломит, или....

Травница тоже молчать будет. Дуры травницами не бывают, они вообще долго не бывают.

- Я ждать буду, тора.

- Яна. Просто - Яна.

Кто кого провожал до околицы?

Яна - Прасковью? Прасковья - Яну?

Женщины старались не привлекать к себе внимания. Прасковья скользнула к себе в дом, прижала покрепче дверь, цыкнула на малышню, которая высунулась с печи, и сунула руку за пазуху.

Купюры грели душу...

Сколько их?

Сколько дала тора?

Читать Прасковья не умела, но цифры знала, поди, не знай...

Десять, двадцать пять... еще десять и опять двадцать пять. И еще двадцать пять...

Почти сто рублей.

Прасковья пошатнулась, и почти упала на колени перед иконами.

Творец Единый, счастье-то какое!!!

ЖИЗНЬ!!!

Деньги? Нет, жизнь для ее детей. Коровку она не купит, а вот козИчек - может. За ними и ухаживать легче, и дешевле они, и козье молочко пожирнее будет, да и неприхотливые они, и чесать их можно...

Корова-то, почитай, рублей шестьдесят стоить будет, может, семьдесят! А козочек за ту же цену штук пять купить можно, если козлятами брать...

Так она и сделает.

Козы, несколько цыпляток на развод... и проживут они и зиму, и лето... а может, добрая тора и еще денег даст.