Осень дикой охоты (СИ)

     Нашли недостающее звено. И все как будто вдруг прозрели. Обнаружилось, что можно вычислить людей, даже группы людей, которые каким-то образом связаны с пробоями. Абсолютно четких зависимостей – дескать, вот Джон Смит приехал в Нант и Луара вышла из берегов, а на заводе Alcatel в Орво взорвались емкости с химикатами, а потом носитель пятой модификации муравьиного гриппа Джон Поттер побывал в Бильбоа и там произошло землетрясение, а потом началась эпидемия – их было очень немного, но вот если принять во внимание связи людей друг с другом… О, как много интереснейших цепочек и даже сетей неожиданно нарисовалось на как будто бы понятном полотне устройства мира. Как много обвинений и ненависти выплеснулось на людей, которых стали называть то катализаторами, то провокаторами пробоев.

     Да, кое-где в Сети появлялись довольно убедительные материалы, в которых доказывалось, что и пробои, и Дикая охота - такой же рукотворный феномен, как и пандемический цикл. Что мощность солнечных и магнитных бурь очень часто сознательно преувеличивается, наводнения провоцируются программными закладками, которые висят в серверах гидротехнических сооружений, хакеры, ломающие чипы вирусного контроля, работают на спецслужбы и т.п., и т.д. Но эти статьи либо быстро исчезали, либо аргументированно высмеивались и получали несмываемое клеймо патологической конспирологии. Так или иначе, а остановить победную поступь нового порядка не смог никто и его реалии постепенно стали восприниматься как норма.

     Пришлось вводить новую систему оценок для контроля за этим принципиально субъективным параметром. И к новому 2025 году концепция служб WH-мониторинга и индекса токсичности, который стал одной из важнейших составляющих общего индекса лояльности граждан, была принята, обкатана в пилотных регионах и внедрена во всем мире.

     Отныне простое соблюдение этики добропорядочного гражданина – «зеленый айди», регулярные прививки и диспансеризации, хорошая кредитная история, отсутствие явных правонарушений, следование нормам общения и высказываний (как в онлайне, так и в жизни), минимальное обязательное содействие органам правопорядка и финмониторинга (один донос в год) и т.д. – уже не гарантировало гражданину индекс B-ранга, т.е. «достаточная лояльность». Даже шапочное знакомство, даже переписка в сети с «токсичным» человеком, который хотя бы пару раз побывал в эпицентре Дикой охоты накануне пробоя и был включен в список потенциальных триггеров, грозили снижением индекса. Нет, конечно, индекс резался не радикально и были способы отработать падение репутации: повышенная социальная активность, участие в волонтерских проектах, пожертвования наконец… Но отметка оставалась. И снять ее было непросто.

     Что же касается людей, ставших «предвестниками» пробоев или, того хуже, оказавшихся в зонах Дикой охоты как раз во время ее начала, то им приходилось гораздо сложнее. Во-первых, они получали "желтый", карантинный статус и выключались из общественной жизни: с ними прекращали общаться их «чистые» знакомые, им настойчиво рекомендовали сменить место работы и место жительства, если вдруг оказывалось, что они живут в каком-нибудь мегаполисе и работают в приличной фирме или в госструктуре. Во-вторых, им приходилось активно «отрабатывать», если они хотели восстановить статус. В-третьих, пришлось изменить само представление о мобильности.

     Всего за каких-то пару месяцев добропорядочные граждане приучились обязательным образом отслеживать прогнозы служб WH-мониторинга и бюллетени Еврокона, роль которого в Новом Свете выполняла все та же FEMA. Отслеживать и быстро принимать решения.

     Это изменило отношение к месту жительства и работы – удаленный доступ и арендованное жилье стали практически нормой. Никому не хотелось вдруг остаться в «токсичной зоне».

     Это, конечно, не было панацеей, так ведь и не для того было задумано. Самый важный эффект концепции токсичности заключался в другом, хотя это и не сразу стало понятно. Человечество стремительно и, что особенно ценно, управляемо стратифицировалось. При желании служба индексов могла собрать группу людей с любыми заданными характеристиками и выключить ее из общественной жизни, превратив в истинных париев. А могла то же самое сделать с любой территорией. И хотя это было, по сути, развитием модели кордонов, выработанной во время пандемической трехлетки, но возникновение единого института мониторинга и контроля открывало перед человечеством совершенно новые горизонты. Просто потому, что легко могло закрыть все старые.

     Но это были еще цветочки.

Глава 5. Лондон

     Вызов от Панасека как всегда пришел неожиданно и максимально некстати. Но Вивер успел накинуть халат, проглотить полтора десятка красочных метафор, описывающих вице-президента с самых необычных ракурсов, и выпить полстакана апельсинового сока до того, как мелодичные трели начали превращаться в колокольный звон.

     - Доброй ночи, Джек, - сказал он, не включая видео, - что-то случилось?