Осень в Пекине

— Да нет же, — сказал Анжель.

Он погладил Оливу по круглой головке и вздохнул. А там, на небе, солнце все никак не могло решиться — выглянуть из-за облаков или нет.

VII

…иногда бывает полезно развести вино водой…

(Марсель Вернон. Трактат об отоплении. Изд. Дюно, т. 1, с.145)

Уже добрых пять минут кто-то стучался в дверь Амадиса Дюдю. Сам же Амадис смотрел на часы, чтобы выяснить, насколько у него хватит терпения, и по прошествии шести минут десяти секунд выпрямился и изо всех сил дал кулаком по столу.

— Войдите! — заорал он в бешенстве.

— Это я, — сказал Афанарел, открывая дверь. — Не помешал?

— Конечно, помешали, — ответил Амадис.

Он сделал над собой нечеловеческое усилие, чтобы никак не выдать своего раздражения.

— Вот и прекрасно, — сказал Афанарел. — Так вы, по крайней мере, будете помнить, что я заходил. Вы Дюпона случайно не видели?

— Нет, Дюпона я не видел.

— Вот это да! — воскликнул Афанарел. — Так где же он?

— Послушайте, — разозлился Амадис. — Кто трахает Дюпона — я или Мартен? У Мартена и спрашивайте!

— Ладно! Это все, что я хотел узнать, — сказал Афа. — Выходит, вам еще не удалось соблазнить Дюпона?

— Послушайте, у меня совершенно нет времени с вами разговаривать. Сегодня приедут инженеры, прибудет оборудование! Я тут попал как кур в ощип!

— Вы стали выражаться совсем как Барридзоне, — сказал Афанарел. — Вы, наверное, легко поддаетесь чужому влиянию.

— Ничего подобного! — возразил Амадис. — Ну, пустил я в ход дипломатический оборот на манер Барридзоне, что из этого? Неужели этого достаточно, чтобы обвинить меня в подражательстве? Просто смешно! — И он рассмеялся. Но Афанарел продолжал смотреть на него, и это окончательно вывело Амадиса из себя. — Вместо того чтобы стоять тут без дела, помогли бы лучше подготовить все к их приезду.

— Что — все? — спросил археолог.

— Надо, чтобы у каждого был письменный стол. Они едут сюда работать. Что им тут делать без письменных столов?

— Я, к примеру, прекрасно обхожусь и без этого, — сказал Афанарел.

— Разве у вас работа? Шутите!.. Ну… Ведь понятно же, что без письменного стола ни о какой серьезной работе и речи быть не может!

— Мне кажется, я работаю не меньше любого другого, — сказал Афанарел. — Думаете, легко археологический молоток таскать? Целыми днями горшки бить и в стандартную тару укладывать? Это что, по-вашему, игрушки? За Толстеном следить, на Дюпона орать, делать записи в полевой дневник, определять, где нужно копать, это что, по-вашему, тоже ерунда?

— Глупости все это, — заявил Амадис Дюдю. — Составлять инструкции, писать отчеты — это я понимаю! А ямы в песке копать…

— Ну, а вы-то чем в конечном счете заниматься будете? — возмутился Афанарел. — Зачем все эти инструкции и отчеты? Чтобы построить здесь вонючую железную дорогу, которая тут же покроется ржавчиной и закоптит всю округу? Я не к тому, что от этого пользы никакой не будет, но ведь это вам тоже не кабинетная работа!

— А знаете ли вы, что проект этот был одобрен Советом директоров и самим Урсусом де Жанполеном? — самодовольно продекламировал Амадис. — Не вам судить о его важности!

— Как вы мне надоели! — сказал Афанарел. — Да кто вы такой, собственно говоря? Гомосексуалист. Мне бы вообще не следовало с вами разговаривать.

— Не беспокойтесь, вам нечего бояться, — сказал Амадис. — Вы слишком старый. Вот Дюпон — это другое дело!

— Ох уж этот Дюпон! Сколько можно ходить вокруг да около? Вперед! Кого вы еще ждете?

— Анжеля, Анна, Бирюзу, бригадира, двоих рабочих с семьями, а также всякое оборудование. Доктор Членоед прибудет позже своим ходом вместе с практикантом, а через некоторое время к нам присоединится еще и механик по имени Крюк. Надо будет, мы наймем еще четырех рабочих прямо на месте, но мне кажется, надо не будет.

— Какой большой трудовой коллектив! — сказал Афанарел.

— При необходимости мы и ваших переманим, — заметил Амадис. — Предложим им зарплату побольше…

Афанарел смерил Амадиса взглядом и рассмеялся.

— Ну, вы меня насмешили с вашей железной дорогой!

— А что тут смешного? — обиженно спросил Амадис.

— Думаете, легко моих людей сманить?

— Разумеется, — сказал Амадис. — У нас они регулярно будут получать премии, у них будут социальные гарантии, профсоюзная организация, кооператив при предприятии и медпункт по месту работы.

Опечаленный Афанарел только покачал седеющей головой. Столкнувшись с таким гнусным коварством, он совсем растерялся, и Амадису показалось даже, что он больше никогда, если можно так выразиться, не найдется. Однако вскоре Дюдю удалось-таки ценой неимоверных зрительных усилий синтезировать изображение археолога в своем невозделанном поле зрения.

— У вас ничего не получится, — сказал Афанарел. — Не сумасшедшие же они!

— Вот увидите, — заверил его Амадис.

— На меня они работают за гроши.

— Тем более.

— Из любви к археологии.

— Сооружение железных дорог тоже полюбят.

— Скажите-ка, — вдруг воскликнул Афанарел, — вы, случайно, не Высшую школу общественных наук кончали?

— Ее, — ответил Амадис.

Возникла пауза.