Осень жизни

– Я так понял, что вы придерживаетесь того же мнения, что и Жора, и тоже считаете, что каждый волен делать, что хочет. Не от этого ли происходят все непорядки в семье, ведущие к разводам? А таких, как вы, – кивнул он в сторону Виктора, – женщины всегда будут обдирать как липку, потому что вы наивно полагаете, что если с каждой новой женщиной вы будете вести себя как с предыдущей, то получите иной результат. А это ведь то же самое, что, задавая один и тот же вопрос, ждать другого ответа.

Не остался без его внимания и Георгий.

– Сдаётся мне, что именно ты, Жора, а не твои женщины, любишь «перекручивать заводную пружину»… Впрочем, никого из вас не сужу… Сам был такой… Хотите, расскажу свою историю? Быть может, она чему-нибудь научит каждого из вас…

«Не знаю, как мужчин, а меня такое начало заинтриговало, – подумала Люба, присматриваясь к незнакомцу. – Его прямодушие ничуть не обижает, а напротив, заставляет прислушаться и сделать выводы. А ещё этот человек явно собирается рассказать нечто интригующее. Иначе зачем бы он стал разворачивать стул спинкой в нашу сторону и садиться на него верхом? Это либо признак того, что он хочет защититься от предстоящей атаки окружающих, либо, напротив, желает подчинить себе слушателей».

– Итак, с чего бы начать?.. – сказал он, удобно устраиваясь на стуле. – А начну-ка с того, что представлюсь. Меня зовут Евгений Иванович, и я тоже несколько раз был женат. Впрочем, сюда другие не ходят, – и он выразительно посмотрел в сторону столика, за которым общались, наклонившись друг к другу, двое уже далеко не молодых людей. – Да… я в своё время, как и вы, тоже наделал много глупостей… Но, каюсь, это не мешало мне наслаждаться жизнью… И мир повидал, и любовь… И красотки в меня влюблялись, о которых у меня, как и у вас, Жора, тоже остались хорошие воспоминания… Вот только за всё хорошее надо платить. И этот закон незыблем. Вот я и платил… Пока не остался ни с чем. Протрезвел, когда понял, что им всем я был нужен в качестве доильного аппарата, хотя они тщательно скрывали это от меня… Последние девять лет я встречался с женщиной, проживающей в другом городе. В этом были свои плюсы, поскольку жить вместе и тем более обзаводиться совместным хозяйством я больше не хотел. Мне проще было появляться у Татьяны наездами. Знаете, как говорят, сто рублей – не деньги, сорок километров – не расстояние… Я приезжал к ней, она – ко мне, иногда с ночевкой, иногда без: всё зависело от наших желаний. Она надеялась, что однажды я не захочу с ней расстаться и оставлю у себя навсегда. Но я и к ней переезжать не собирался, хотя она, я это чувствовал, была бы не против, и её к себе на постоянное место жительства не звал. И знаете, почему? Кровь во мне ещё играла молодецкая, а сердце жаждало большой любви. Невзирая на то, что я уже находился в преклонном возрасте, я предчувствовал, что однажды встречу свою самую большую любовь, и не хотел ставить Татьяну в неловкое положение перед детьми и знакомыми. Но… поставил…

И прежде чем продолжить, бросил пристальный взгляд на Любу.

– Если вам интересно, могу рассказать.

Поняв, что он обращается именно к ней, Люба кивнула головой.

– Будучи в санатории, я познакомился с одной женщиной и с этого момента перестал не только ездить к Татьяне, но и принимать её у себя. Она не верила, что человек, разменявший седьмой десяток, может по-настоящему влюбиться… А женщина, с которую я познакомился, скажу вам откровенно, окончательно вскружила мне голову… Рядом с ней я превратился в сентиментального безумца, готового для неё на всё и уверенного, что это взаимно… Увы, через полгода я понял, что являюсь её очередной жертвой… А она чем ласковее меня доила, тем больше молока получала…

И надолго задумался. Его взгляд был направлен куда-то вдаль, словно он пытался разглядеть там свою потерянную любовь. Все тоже молчали, переваривая услышанное. И только Виктор посмел нарушить молчание, спросив, как Евгений Иванович понял, что стал её очередной жертвой.