Осени тёмная даль (СИ)

Патрик Суэйзи поцеловал Деми. Наверное, ему понравилось то, что он услышал. Рассмеявшись, Тим выключил телевизор и уставился на потолок, наблюдая за лопастями вентилятора, бесшумно разгоняющими воздух. Затем взгляд переместился на полотно Матисса.

Отнести что ли бабуле, - думал отрешенно. Копию, что позаимствовал у художника, он вернул. Зачем доводить человека до инфаркта? Ему понравилась мастерская этого мазилы: просторная, с высоким застеклённым потолком и окнами во всю стену на восток и запад. Создавалось ощущение простора и воздуха. Он тогда подумал, если выбросить весь этот художественный хлам, а в центре поставить огромную кровать, то ночью можно наблюдать за звёздами...

Вздохнув, Тим свесил ноги с кровати. Какое-то время разглядывал затейливый узор ковра. Потом взгляд его опять переместился на картину. Что-то было не так, только он не мог понять - что. Тим подошел к картине, приблизил лицо к холсту - почти уткнулся носом. Внезапно его пронзила мысль. За двенадцать лет по каким только стенам он не лазил - гранит, песчаник, травертин, кирпич, бетон... Он мог по фактуре и блеску определить покрытие стен здания даже в темноте. Картина, что стояла перед ним блестела не так, как та, которую он взял у чиновника. Тим приблизил лицо к холсту, закрыл глаза. Казалось, прошла вечность, он даже почувствовал легкое головокружение от сковавшей его тело неподвижности, когда внезапно ощутил... Нет, это было не ощущение: на какое-то мгновение аромат пихты вошел в него легким туманом и исчез без следа. Тим открыл глаза, отстранился от холста, подошел к окну. В сумраке надвигающейся ночи струи дождя безжалостно секли по стеклу, размывая здание 'высотки' напротив, делая ее похожей на могильный зиккурат.

- Ты? - Сергей смотрел на него оторопело, словно Тим застал своего друга за неблаговидным занятием. - Не ждал... Что-то случилось?

- Лак с маслом пихты, - коротко ответил Тим.

Сергей подался назад, пропуская. Они молча вошли в комнату, сели за стол напротив друг друга. Каждый ждал, кто первый начнёт говорить. Тим разглядывал друга, будто впервые видел. Сергей сменил прическу. Теперь вместо длинных волос, которые тот подбирал в хвост, остался маленький на темени, как у знаменитого футболиста. Виски были гладко выбриты, отчего большие оттопыренные уши казались еще больше. Прическа не вязалась с мягкими, почти женственными чертами лица, ямочкой на подбородке и всегда улыбчивым взглядом серых с желтыми крапинками глаз.

- Ты похож на Голлума. Тот тоже страдал раздвоением личности, - прервал молчание Тим.

- Я сделал это не для себя, а для Тамары

Тиму показалось, что под ним качнулся стул. Перед глазами закрутились осколки мозаики, складываясь в целостную картину. Не хватало только самого важного фрагмента.

- Продолжай, - глухо произнёс он, с трудом выталкивая слова из горла.

- Тамара пришла ко мне год назад. Да, был ноябрь. Точно. Принесла фотографию картины Матисса, попросила сделать подделку. Именно подделку, а не копию. Попросила не говорить тебе. Впрочем, ты и не спрашивал. Картину я сделал. Конечно, далась она мне нелегко...

- Пропустим трогательный эпизод о трудностях живописания, - оборвал Тим Сергея. - Продолжай.

- Отдал картину. И, собственно, забыл, пока ты не пришел ко мне и не принёс тот холст. Я покорпел над ним и понял, что это настоящий Матисс.

- И ты со спокойной совестью подменил подлинник своей мазнёй.

- Да, - сокрушенно признался Сергей.

- Что дальше?

- Свёл её с нужными людьми.

- Рисковали.

- Да. Деньги немалые.

- Это для нас, нищебродов, какие-то два лимона баксов - деньги. У них часы по миллиону долларов, - сумрачно произнес Тим. Он несколько раз звонил Тамаре, но сестра не отвечала, что не удивило его. Иногда она по её выражению "отрезала на время назойливое внимание брата".

- Не встречался с ней больше? - спросил, хотя понимал: нет, Томи не будет звонить.

- Нет... Хотя, я что-то не совсем въехал в этот кордебалет.

- Она тебе заплатила за работу?

- Даже если и хотела, я бы не взял деньги.

Сергей потёр ладонями уши, отчего они стали крсными, неуверенно продолжил:"Можешь загнать кому-нибыдь мою картину. Хорошие деньги получишь".

- Баклан ты, Серёга.

Неожиданно раздалась мелодия смарфона.

- Всё просто замечательно! - раздался веселый голос Маргариты Юльевны. - Тамара всё-таки соизволила привезти внучку. Девочка прелесть! Она просто вылитая ты в этом слюнявом возрасте.

- Хорошо. Дай Томи телефон.

- А она уехала, сказала, приедет за дочкой завтра.

Тим почувствовал, как внутренности скрутились в жесткий узел. Ладони вспотели настолько, что смартфон едва не выскользнул из руки.

- Тим? - в голосе бабушки прозвучало беспокойство.

- Она уехала от тебя на машине?

- Нет... На такси. Тим? - строгим голосом спросила Маргарита Юльевна. - Что происходит?

- Всё нормально! - Тим старался говорить непринужденно, хотя в голове гудело, будто рядом взорвалась петарда. - Я приеду сегодня.

- Хорошо. Только купи памперсы, забыла какие.

- Я знаю. Не волнуйся, - он нажал 'отбой'.

- Тиман! Что? - на него встревожено смотрели добрые глаза друга.