Осенью осенённая

Угловой дом был опрятным, но деревянным, полутораэтажным и старым. Поскольку я никуда не спешил (ещё одно блаженное чувство для путешественника), за приоткрытой створкой двери мне открылась живописная картина. Три смеющиеся старушки наряжали высокую белолицую майко в лилово-чёрное кимоно с белыми и золотыми лебедями. Представили себе? А теперь по порядку.

Майко в Киото называют учениц гейш. Правда, гордые киотские гейши предпочитают другое самоназвание – гейко, т.е. «дитя искусства».

Высокой увиденная мною девушка была потому, что старушки уже успели водрузить её на гэта – деревянные башмаки-шлёпанцы с узкими перекладинами на подошве. Лет четыреста назад строгая придворная мода требовала ношения гэта 30-сантиметровой высоты. Подобные «туфли» я видел ещё только в одном месте в мире – в музее Венеции, но там их высота определялась практической необходимостью – хождением по ежедневно затапливаемой площади Сан-Марко «не замочив ног». Вообще же система шлёпанцев в Японии тоже весьма практична, поскольку их удобно снимать и надевать, не наклоняясь, а делать это приходится всякий раз, когда входишь в любое жилое помещение или храм. Сам я проделал эту процедуру за всю поездку раз двадцать, если не больше.

Белолицей девушка была потому, что таковой её делал толстый слой специальной пудры. Белое лицо и алые губы до сих пор считаются в Японии классическим эталоном красоты. Белил избегает обычно только верхняя часть шеи, которая считается сексуальной.

Впоследствии, сколько я ни проходил мимо, створка входа оставалась задвинутой, а потому я не могу вам сообщить, что же это на самом деле был за дом.

Проспект Оикэ-дори, по которому я теперь шагал на восток, примечателен тем, что весь выложен светло-серым и тёмно-серым кафелем, чем напоминает одновременно шашечные полы масонских соборов (коих в мире большинство) и кухни или ванные комнаты в наших с вами домах. Как я потом убедился, в Киото это единственная мощёная таким образом улица, так что находить по ней поворот к моей гостинице даже в позднее время суток было одним удовольствием.

Определённой цели моя нынешняя прогулка не имела. Я просто знал, что, во-первых, не должен терять времени, во-вторых, засыпать слишком рано, хотя бессонная дорога сказывалась на ясности мыслей, и, в-третьих, не простаивать же моим двум Сонькам – фото- и видео-камерам, в коем-то веке вернувшимся на историческую родину. По секрету скажу, что на своём веку я испытал в дороге не одну марку подобной техники, начиная всякими канувшими нынче в Лету «минольтами» и заканчивая «джи-ви-си», однако наилучшие результаты11 в итоге получил именно благодаря Соньке, на которой и остановил свой придирчивый выбор.

Проспект Оикэ-дори

Пешеходов вокруг было немного. Оикэ-дори не относится к числу улиц для шопинга, хотя магазины по левую от меня руку были в первых этажах каждого дома: мебельные, продовольственные, аптеки и т. п. Как я обнаружил почти накануне отъезда, основное средоточие магазинов, целый шопинг-городок находился в этот момент буквально под моими ногами, под землёй. А в тот вечер я ни в какие подземные переходы, отмеченные стеклянными будочками, не спускался, и только замечал, что все они украшены невыразительной вишнёвой надписью Zest.

Обращали на себя внимание велосипедисты. Они ехали прямо по тротуару, демонстрируя неспешный слалом между пешеходами, мальчики и девочки, дяди и тёти, старички и старушки. Преобладала, конечно, молодёжь. Ничего, думал я, скоро и я вольюсь в ваши колёсные ряды.

Для велосипедистов по внешнему краю тротуара была очерчена краской специальная дорожка, однако далеко не все следовали этой разметке и предпочитали ехать, где придётся. Зато почтительно замирали на постоянных светофорах в ожидании гостеприимного чириканья.

Улочки, с которыми пересекалась Оикэ-дори, выглядели типичными для Киото. Узенькие, с односторонним движением, совершенно прямые и пустынные. Больше всего обращала на себя моё внимание электропроводка: частые столбы были точками притяжения мириад чёрных проводов, которые тянулись и по стенам домов, и поперёк улиц, и от столба к столбу.

Японцы, как показывает история, вообще до электричества охочи. С конца Второй мировой и вплоть до 90-х годов прошлого века его потребление здесь увеличивалось в два раза каждые пять лет. Соответственно росло и его производство. В 2008 году Япония по этому показателю стала третьей страной в мире после США и Китая. По понятным причинам электричество тут сравнительно дорогое, а когда взорвали Фукусиму, цена подскочила на порядок.

Городская электропроводка (ещё не худший вариант)