Осенняя любовь. Уютные истории

Поднявшись на сцену, оглядела полный зал. Мамочки… Вот так без подготовки произнести речь я точно не смогу.

Роберт направился к стойке и постучал по микрофону:

– Раз-два, раз-два! – сказал он. – Прием! Евгения Яковлевна, как меня слышно? – обратился он к Жентосу, которая сидела в первом ряду.

Роб вытащил из стойки микрофон, и тот противно зафонил на весь зал. Я глаза закрыла от ужаса. Веселье начинается…

– Упс, – улыбнулся парень. – Прошу прощения!

Он шагнул ко мне и положил свободную руку на мое плечо.

– Вышли с Дашей вместе, потому что мы – настоящая команда. И если уж становиться королем и королевой выпускного бала, то тоже вместе…

Вздох умиления из зала. Кажется, это была Викуля.

– Но Вита права, – вдруг добавил Роберт, и я подняла на него удивленный взгляд. – Когда еще делать глупости, если не в семнадцать и весной? Виолетта, ты молодец! Встань, покружись, мы на тебя полюбуемся! Такие правильные вещи со сцены говорила…

В зале захлопали. Красная как рак Вита поднялась и помахала остальным.

– Молодец! Никого не разочаровала, – продолжил Роберт, подняв вверх большой палец.

А потом парень посмотрел на свои наручные часы.

– Сколько времени нам отведено на речь? Пять, десять минут? Кому хочется тухнуть в душном актовом зале, когда за окном такая погода? Верно?

Зрители одобрительно загудели.

– Кайзер, ты чего? – прошипела я.

– Роберт! – воскликнул кто-то из учителей.

А он продолжал агитировать:

– Ну же! Народ! Встаем, встаем! Настоящая весна в городе! Идем в парк! Мороженое за мой счет!..

Старшеклассники загудели еще громче, вскакивая со своих мест.

– Кайзер, что ты себе позволяешь? – подскочила к сцене возмущенная Евгения Яковлевна.

Роб подошел к краю, сел на корточки перед завучем и проговорил в микрофон:

– Евгения Яковлевна, а вы какое мороженое любите? Шоколадное?

Жентос кокетливо рассмеялась:

– Ты, Роберт, неисправим! Я эскимо люблю…

В актовом зале стало шумно. Все медленно потянулись к выходу. Роберт первым спрыгнул со сцены и протянул ко мне руки. Я решительно шагнула вперед и очутилась в его крепких объятиях.

– Ты меня просто спас, – призналась я, глядя ему в глаза.

– Ерунда! Сочтемся, – ответил он, ставя меня на пол.

Взявшись за руки, под общий оживленный галдеж, направились к выходу за остальными. По пути я отыскала глазами Виту. Рыжая стояла у стены и взглядом провожала всех, кто собирался отправиться в парк.

– Погоди секунду, – сказала я Роберту, выпуская его ладонь.

Ринулась к Вите. За моей спиной то и дело раздавались довольные одобрительные голоса:

– Дашка, Роб, спасибо вам!

– Кайзер – ты герой! Ну и скукотища эти речи…

– Народ, по домам не разбегаемся, собираемся у крыльца!

Я думала, мы с Робертом потерпим полное фиаско, но получилось совсем по-другому.

Рыжая напряженно гипнотизировала меня взглядом, а затем проговорила:

– Сердишься? Мстить будешь? Я бы на твоем месте это так не оставила.

– Ты не на моем месте, – покачала я головой. – И никогда на нем не окажешься. Мне тебя жаль, Вита.

Я вернулась к Роберту, который дожидался меня, взяла его за руку и теперь уже сама повела к выходу. У двери обернулась. Виолетта не шелохнулась. Она продолжала стоять у стены и растерянно смотрела в пол.

13 апреля 20…8

Решилась на звонок отцу. Долго вертела телефон в руках, потом столько же времени кружила указательным пальцем над сенсорным экраном, не осмеливаясь нажать на иконку трубки. С каждым новым длинным гудком сердце от страха кололо. Как будто туда вонзался острый осколок.

– Даша? Дашенька? – услышала я взволнованный отцовский голос после пятого гудка, когда уже хотела трусливо нажать «Отбой». – Алло?

– Хм… да, пап! – хрипло ответила я. – Привет!

– Привет!

Он немного помолчал, после чего нервно и сбивчиво начал:

– Ты так долго не хотела со мной разговаривать, я понимаю… Знаю, Дашенька, я переложил всю ответственность на Олю, а ведь новость тебе должен был сообщить я! Но по телефону… как это сделать? Не глядя тебе в глаза…

– Пап? Пап! – пыталась я вклиниться в монолог.

Но он, похоже, меня не слышал:

– Я приеду в июне, и мы все обсудим. Ладно? Раньше не могу! Ты меня ждешь? Господи, доченька, скажи, пожалуйста, что ты меня еще ждешь…

– Жду, – тихо проговорила я и чуть громче повторила: – Жду.

Отец шумно выдохнул в трубку:

– Все эти дни, когда ты сбрасывала мои вызовы… я чуть с ума не сошел! Как я виноват…

Он как-то странно закашлялся, и я испугалась, что он может расплакаться. А взрослые совсем с ума посходили? Слезы отца я не выдержу.

– Пап? – негромко позвала я.

– Да, Дашенька…

– Поздравляю!

– Что?

– Поздравляю, говорю. С рождением сына!

Фраза далась мне с трудом. Будто я в один миг позабыла все буквы и теперь, как ребенок, впервые в жизни складывала слоги в слова.

– Спасибо, – глухо отозвался он. – Спасибо, Дашенька!

– Как назвали?

– Макс. Максим Александрович.

– Звучит солидно.

– Да, наверное…

Попрощавшись, устало села на край кровати и всхлипнула. Думала, слез за эти дни больше не осталось. Но нет, никуда от них не деться.

17 апреля 20…8

Третий день дождь неритмично стучит по крыше. Дождем залиты проспекты, голые деревья, дома, машины…