Осенняя молния

– Во-вторых, покончишь со своим мерзким образом жизни шлюхи. Перестанешь трахаться направо и налево. Выбросишь эти гнусные вещички из секс-шопа на помойку. Выйдешь замуж за хорошего человека и будешь ему верна.

«Насчёт выйти замуж – идея, конечно, хорошая, – подумала Ольга. – Только за кого?»

Воображение вдруг нарисовало маленькую девочку. Рыженькую. Что за притча? Разве можно связывать свою жизнь с ловеласами? Этак любой звонок в дверь – и как в анекдоте: вместе в один шкаф… А может, обойдётся без этого?..

– И сделаю обрезание, – ядовито добавила Точилова.

– Вот видишь! Я скорее готов поверить, что ты выполнишь первое обещание, чем второе.

– Чистоплюй, – с омерзением произнесла Ольга.

– На, покури пока, – Марек вытряхнул сигарету из пачки. Точилова посмотрела на него с изумлением.

– Ты столько всего обо мне узнал, но не знаешь того, что я не курю?!

– Н-да? Странно. Я думал, что все шлюхи курят.

– Я не шлюха, Таркевин… – проговорила Ольга отчётливо. – Странно, что ты этого не понимаешь. А почему куришь ты? Может, это ты и есть шлюха?

Марек ударил её кулаком в лицо.

– Опять эти бабские штучки, – прошипел он. – Ты и эту девку чему-то учила?.. Можешь за неё порадоваться. Я её убил быстро. Она начала меня провоцировать, и я не сдержался. Но больше я такую глупость не сделаю.

Ольга сплюнула кровь в сторону. Попыталась сжать руки в кулаки. Бесполезно – рук она не чувствовала. «Вот и пришёл тебе конец, Оля, – подумала она. – Настоящий, без всякой двусмысленности. Прощайте, мои славные ребята из одиннадцатого «Б». Прощай, Леночка… Кирилл, Тим, Серёжа…»

Таркевин тянул время. Ольга слышала его невнятный страх. Он боялся её! Боялся даже связанную. Чёрт возьми, он даже боялся, что у него ничего не получится с ней! Что у него просто тупо не встанет, даже когда он начнёт резать её живьём…

– Послушай, – вдруг сказал он. – Я всё равно тебя убью. Но та девчонка мне отравила удовольствие устраивать долгие проводы. Понимаешь, о чём я?.. Тебе я планировал сделать исключение. Потому что ты как есть живая реинкарнация моей соски-жены. Думал, ты проживешь у меня несколько дней. И это будут для тебя очень непростые дни… Но мне может оказаться скучно даже и это. Давай так: сейчас ты подтвердишь, что ты шлюха, и я тебя убью очень быстро. Ты даже ничего не заметишь и не почувствуешь.

– Чего ты хочешь? – не сразу поняла Ольга.

– Скажи мне просто: «Я подтверждаю, что я шлюха». И всё. Тебе не придётся долгими часами корчиться на решётке и разглядывать собственные внутренности… А то ещё знаешь, с чего я начну? Я тебе сделаю обрезание, чтобы ты умерла чистой. Я, правда, не знаю, как оно правильно делается, но надеюсь, у меня получится.

Точилова некоторое время смотрела на Таркевина с ненавистью.

– Ну так как? – спросил он.

– Я подтверждаю, – дрогнувшим голосом произнесла Ольга.

ДВАДЦАТЬ ДВА

Если бы полицейские в тот день не были столь загружены проверкой заводских корпусов, Ольга вполне могла бы избежать унизительной и страшной беседы в гараже. Но сигнал поступил, и пусть он был анонимным, его пришлось принять во внимание. Естественно, все заброшенные площади на территории завода за один день проверить физически невозможно, полицейские ограничилась заранее определённым сектором, после чего покинули место оперативной работы и двинулись по направлению к гаражам. Если точнее – к боксу номер сто тридцать четыре.

Если бы ученики одиннадцатого «Б» в тот день не были заняты – кто с репетитором, кто на тренировках, кто на курсах иностранных языков, – компанию удалось бы собрать чуть быстрее. Немногие старшеклассники тем вечером праздно шатались по городу, подобно Иванову и Савлуку. Поэтому пятёрку парней и примкнувшую к ним Ларису Чалдонову повезло найти только через час, а к гаражам они выдвинулись ещё позже, после долгих криков и споров, а куда, собственно, надо идти и что именно искать.

Олег Поповский потребовал госномер машины, потому что имел на своём телефоне добытую какими-то путями базу ГИБДД, пусть даже сильно устаревшую. Иванов и Савлук долго вспоминали цифры и буквы, затем предложили несколько вариантов на выбор. Поповский сказал, что с похожим номером в регионе зарегистрирована одна «хонда ортия» на некую Серафиму Сафонову. Снежков и Гузеев в один голос заявили, что ловить тут нечего, поскольку в наши дни примерно треть автомобилистов ездит либо по доверенности, либо на машинах с чужим запретом на регистрацию. После этого школьники двинулись к гаражам, словно подчиняясь коллективной интуиции.

Сгущались сумерки.

* * *

– Ну-ну, продолжай, – начал подбадривать Таркевин.

– Я подтверждаю, – повторила Ольга. – ПОДТВЕРЖДАЮ, ЧТО ТЫ, МАРЕК, КОНЧЕНЫЙ УРОД, МАНЬЯК, БИОМУСОР, ИМПОТЕНТ, РОГОНОСЕЦ И ПРОСТО ГРЁБАНАЯ НЕЛЮДЬ!..

В боксе повисла тишина. И в этой тишине снаружи вдруг донеслись чьи-то звонкие голоса.

Ольга отреагировала правильно. Её вопль, подстёгнутый страхом, наверное, мог быть услышан метров за двести. Таркевин тоже соображал быстро. Не прошло и секунды, а он уже заматывал скотчем рот сидящей на стуле женщине, нервно приговаривая: «Ишь, сука, орать ещё вздумала…»