Осенняя женщина

Дашка плыла меж столиков, как военный фрегат, — изящно, но целеустремленно, без какого-либо желания свернуть в сторону. И цель ее — Тимофей. В этом нельзя было сомневаться ни минуты. Диме сразу вспомнились те маленькие бесхитростные комплименты, которые Дашка раздавала его другу якобы в шутку. Вспомнилась ее привычка льнуть к нему при каждом удобном случае, ворковать с ним нежным голоском, который обычно появлялся у нее после секса. Все припомнилось…

Чего же она добивалась? Его ревности? Этого полубредового состояния, когда появляется страсть делать совсем не забавные глупости?

Диме вдруг захотелось водки. Захотелось стать веселым и раскованным, каким он и был всегда.

Да, с ним действительно что-то случилось, если для обретения прежнего беззаботного состояния потребовался допинг, который предпочитали в трагические моменты жизни натужные весельчаки, неврастеники, алкоголики и не очень уверенные в себе люди.

Дима встал и направился в противоположную сторону — к бару, где призывно мерцали бутылки и телевизор манил каким-то МТVишным клипом.

Дашку поначалу не заметили. Тогда она протянула ладошки и, как проделывала с мальчишками в детстве, закрыла Тимофею глаза. Блеклая девица напротив него недоуменно замерла. На ее месте Даша почувствовала бы себя полной идиоткой. Самое то!

— Дашка, ты чего шалишь? — подал голос Тимофей.

— У! Гадкий! Мог бы и поугадывать! — надулась она, все же целуя его в щеку и соскальзывая на свободный стул. — Здравствуй, Тимочка, здравствуй, котик! — тут же ласково пропела она. — Слушай, ты где пропал? Исчез, растворился в сырых буднях и извиняться, как я понимаю, не собираешься. Бессовестный! Майечку бросил. Меня покинул. Все! Трава не расти! Пропадайте все!

— Даша, это Кри…

— Ни-ни! — воскликнула она, продлевая дурацкое состояние его спутницы своим полным невниманием. — Мы на тебя не обижаемся. Мы тебя любим. Мы, бабы, вообще любим наглых и бессовестных. Страдаем, конечно, но любим. Вот такие мы идиотки.

— Даша, познакомься, это Кристина, — улучив момент, представил он девицу.

— Очень рада, — елейно улыбнулась интриганка. — Уверена, Тимочка не дает тебе скучать.

— Я никогда не скучаю, — ответила девица уверенным тоном. — Скучают обычно либо дураки, либо очень ограниченные люди.

— Какая! А! — обернулась Дашка к Тимофею. — Она всегда такая вежливая или это просто я ей понравилась?

— Ты могла бы спросить это у меня самой, — сказала Кристина.

— Могла бы, но с Тимочкой разговаривать приятнее. Роковой парень. От одного его голоса у меня дрожь по коже. Тим, приятно, когда из-за тебя бабы дрожат? А?

— Что это с тобой, Даш? Ты выпила? — усмехнулся Тимофей.

— Бац! Вот влепил! Уж и комплимент сказать нельзя, как тебя тут же в алкоголички запишут. Браво!

— Ты с Димкой?

— Я? Вообще-то у нашего Димочки нет хвостика по имени Даша. Я при любых кавалерах как-то сама по себе. Гордая я. Вот! — она вскинула голову.

— Даш, я знаю, какая ты прекрасная актриса, — вмешался Тимофей, — но, может, хватит уже? В таком тоне вечер перестает быть занятным.

— Да? — ужаснулась она, чувствуя непонятную злость и жуткий кураж, как на сцене при абсолютно сопереживающей, «раскрученной» публике. — Что, скучно стало? Ох ты, мамочка моя родная! Что же делать-то?

— Наверное, я вам мешаю, — Кристина сделала попытку встать, но Тимофей с примиряющей улыбкой удержал ее за руку.

— У нашей Даши сегодня, судя по всему, или очень хорошее, или очень плохое настроение.

— У нашей? — изумилась Даша. — Я бы предпочла более интимное единственное число. Я люблю интимные числа.

— Не понимаю, какой черт в тебя вселился? — покачал головой Тимофей, вглядываясь в ее глаза. — Ты с Димкой поцапалась, что ли?

— О! Конечно! У Даши других интересов быть не может, кроме интереса к пупу земли Диме! Могут у меня быть побочные увлечения? Скажем, к его другу? Или еще к кому-нибудь, столь же красивому и страстному… — она придвинулась к нему вплотную.

— Случайно, не он у бара стоит? — явно чувствуя себя неловко, спросил Тимофей, разглядев у стойки знакомую фигуру.

— Что с того? Пусть себе стоит. Хочет — стоит. Хочет — лежит. Мне как-то до лампочки.

— Димон пить не умеет. Не стоит бросать его одного.

— Он много чего не умеет. Что пить, что трахаться. Мальчик, говоря откровенно. Сигаретка есть?

— Здесь не курят, Даш.

— Жаль. Заведение тут какое-то детское. Как считаете?

— Нормальное заведение. Жаль, пускают всех без разбору, — выпустила шпильку девица, маявшаяся без внимания.

— Упс! — хихикнула Даша. — Какое очаровательное прямодушие! Где ты ее откопал, Тимочка, такое сокровище?

— Я пойду, — встала Кристина и сняла с вешалки пальто. — Твоей подруге, судя по всему, нужна срочная помощь.

— Да, да, мне нужна помощь! — тут же согласилась Дашка. — Мне и Майечке, которую ты жестоко покинул.

— Кристина, подожди!

Но она уже спускалась со второго этажа, натягивая на ходу свое странное пальто.

— Господи, какое жалкое зрелище, — вздохнула Даша, отпивая вино из бокала Тимофея. — Сколько ей, лет тридцать? У тебя странные вкусы. То эта фригидная Майка, а теперь старая дева.