Осенняя женщина

— Меньше всего на свете я хочу тебя во что-то впутать. Но без твоей помощи мне не обойтись. Кое-кто должен думать, что я в Лондоне. Но я должен быть здесь. Больше пока объяснить не могу, извини. Ты можешь отказаться…

— Ну уж нет! Но у меня условие. Ты мне обо всем расскажешь. И не забудь про тараканов.

— Ты этого долго ждал, да? — усмехнулся Тимофей.

— Ага! — осклабился Дима, потирая руки. — Выкладывай!

— Я вор.

— Кто ты?

— Вор. Во всяком случае, был им раньше. Работал в одной группе, которая, скажем так, не придерживалась в своей деятельности определенной территории и определенных рамок. Работали по всему миру. Специализировались в основном на компьютерном взломе. В зависимости от заказа, воровали или корпоративную информацию, или деньги. А бывало и то и другое вместе.

— Ни фига себе! — перешел совсем уж на вульгарный язык Димка, всего полчаса назад декламировавший в стиле трагедий Шекспира. — И как, получалось?

— Получалось. В большинстве случаев.

— А контора тебе наша зачем? Может, она тайно связана с мировым бизнесом? А наш Кузя — босс подпольной мафии? — восторженно предположил Дима.

— Нет. В конторе я просто работал. Работать же надо где-нибудь.

— Зачем, дурья твоя башка?! Зачем, если у тебя было такое дело?

— Это было не дело. Или не то дело, которым хочется заниматься всю жизнь.

— Да кончай ты! Иметь такие «бабки» и все бросить?

— Захотелось заняться чем-то менее экстремальным.

— А больницы?

— Что больницы?

— К твоему экстриму не относятся?

— А, это Нина Прокофьевна меня видела, — смутился Тимофей. — Так и знал, что расскажет.

— Ни о чем таком она не рассказывала. Сказала, что видела тебя несколько раз с большой сумкой в больнице. Она туда внучку свою водила. Так что ты там делал?

— Об этом потом. Не сейчас. Ладно?

— Тогда о тараканах!

Тимофей хохотнул.

— Дались тебе эти тараканы!

— Я, может, из-за них ночей не сплю, гадаю все, зачем они тебе. Давай, колись.

— Расскажу по пути в аэропорт. Собирайся!

— Только знай, ты от меня так просто не отделаешься! — Дима подпрыгнул и изобразил гитариста, рвущего в экстазе струны своего инструмента. — Дай, дружбан, пять!

Они пожали друг другу руки.

— Без обид за то, что я тут тебе наговорил, ладно? Начитался, знаешь ли, всякого…

— Ничего, — ответил Тимофей с улыбкой. — Это было… интересно. Вспомнилась школьная самодеятельность.

— Точно! Надо будет повторить как-нибудь. А как ты сказал! Как сказал! «Могу уверить вас, что я фехтую лучше любого в этом королевстве».

— Ну, до тебя мне было далеко. Половину твоего базара я вообще не понял, — оправдывался Тимофей.

— Ты дурачком-то не прикидывайся, — прищурился Димка. — Ты умнее, чем кажешься.

— Да иди ты уже одевайся! — шутливо разозлился Тимофей, выталкивая его из кухни. — Хватит передо мной трусняком своим трясти!

* * *

Валентина открыла переднюю дверь машины и села рядом с Олегом. Ничего не сказала, просто отвернулась к боковому окну. Чуть небритый блондин с приятной внешностью, вполне годившейся для обложки какого-нибудь женского журнала, слушал что-то безоблачно-веселое по радио, покачивая головой в такт и похлопывая ладонями по рулевому колесу. Валентина раздраженно и резко выключила магнитолу и снова отвернулась.

После тягостного минутного молчания Олег не выдержал:

— Ну?

— Захаров говорит, что он не приезжал и не звонил, — глухо ответила Валентина, рассеянно отмечая, как на стекле от ее дыхания на мгновение задерживаются матовые пятна испарины. — Ты не представляешь, как я себя кляну за эти грязные тряпки! А он у меня, как порох.

— Да уж. Порох, — повторил Олег с иронией, — Он у тебя не порох, а бомба. Причем замедленного действия.

— Как знала, что что-то не то. Вот чувствовала! — она прикоснулась рукой к груди.

— Щенок, — процедил он.

— Не смей о нем так говорить! — воскликнула Валентина. — Не надо. Мы и так уже договорились. Договорились и доигрались.

— Что ты имеешь в виду? — повернулся к ней Олег.

— Все то же. Как кошка втюрилась в мальчика. Любви захотелось. Идиотка.

— Ничего себе — мальчика! Мальчиком, к твоему сведению, кошечка, я перестал быть давным-давно. Это так, на будущее.

— А какое у нас может быть будущее?

— Ну как же! У нас масса всего интересного впереди. Твой оголец трахнул мою фирму, которую я поднимал вот этими руками. Неужели ты думаешь, что я просто так уйду в тень, оставив все как есть?

— Олег, сейчас не до твоей фирмы! — отмахнулась она раздраженно.

— Погоди, радость моя, — покачал он головой. — Ты знаешь, я хоть сейчас мог бы пойти к ментам и облегчить им задачу? Ты это знаешь? Так, мол, и так, ребята, есть на примете пацанчик, который всю эту бодягу заварил из-за своей мамаши, запавшей на меня. Но я не пошел. Я сижу тут с тобой и думаю, как бы так сделать, чтобы его сопливую жизнь не поломали.

— Ты был обходительнее, когда мы с тобой встретились, — саркастично заметила она.

— Я и сейчас обходителен. Насколько позволяют обстоятельства. Пойми ты наконец, что дело серьезное. Он сам, наверняка, чувствует свою вину. Не ушел бы он из-за твоей взбучки, хотя характер у него есть. Просто ему нужен был повод, чтобы уйти.