Осенние дивертисменты

…Здесь резвился абсолютно голый мужик. Озабоченный нудист лазил по перилам, матерился и гримасничал. Своим интеллектом, видом и действиями, сомнительное доказательство эволюции, более напоминало обезьяну. Словно орангутанг в ветвях тропического леса, подорванный болезнью организм болтался в воздухе, удерживаясь руками за железные прутки лестничных ограждений.

– Что вытворяет! – дивился народ.

Его намеревались пленить рыболовной сетью. Для этой цели несколько санитарок под руководством сержанта милиции осуществляли рекогносцировку. Стратегическое и тактическое превосходство было явно на стороне голого беглеца. Сержант был потный и злой. Вероятно, ждал подкрепления, потому, что часто и нервно посматривал на часы. Вся картина весьма занимала больных, посетителей и многочисленных сотрудников, которые давали советы, как одной, так и другой противоборствующим сторонам. Вездесущая Матвеевна обратилась к главному, – вот Василий Сергеевич, третий день ловим. Днем по коридорам носится, а на ночь в подвалы уходит. Срам один, Прости Господи.

Оголтелый встал в позу Ленина, распростёр ладонь к верху и с пафосом произнёс, – это вы мне прекратите Битюгов. Здесь вам не джунгли. У себя в милиции так скачите. А ну марш в палату. Тоже мне, Тарзан нашелся.

В ответ Битюгов потряс гениталиями и прокричал: – майора государственной безопасности, заслуженного пенсионера всего Советского Союза, рукоприложённого к Андропову, голыми руками хотите взять? Вот вам, – при этом он повернулся задом, наклонился и с силой стал хлопать себя по голым ягодицам.

– Психиатрическую бригаду вызвали? – Спросил главный, стоящего поодаль задумчивого терапевта с фонендоскопом на шее.

– Вызывали. Сказали, на Битюгова не выезжаем.

– А, что так?

– А как он им в прошлом году этаж проломил, так больше и не ездят.

Ну а милиция что? Всё же их сотрудник.

– А что милиция, как они целым взводом подъезжают, он сразу в подвал, а там сами знаете, ищи ветра в поле. Сообразительный сукин сын.

– Сегодня же заделать кирпичом все допустимые проходы в подвал. Больницу позорит. Сволочь такая! – а затем обратился к зрителям, – все разошлись по палатам и рабочим местам. Что голого мужчину не видели?

– А вот и не видели, – заявила нахального вида бабёнка, из группы не желающих покидать зрелище, – именно таких и не видели.

– Постыдилась бы Нюрка, – проворчала Матвеевна, – ты и не такие видывала, всяких размеров.

– А ты что, с линейкой стояла?

– Тьфу ты, – плюнула Матвеевна и добавила нецензурное.

– Слушай мою команду! Взяли орудие лова, растянулись в цепь, подравнялись, пошли! – сержант, махнул рукой, сеть натянулась… и словно дробь африканских охотничьих барабанов затопали быстрые ноги санитарок, строй импульсивно дёрнулся, замер и вновь пошел грозным оскалом белых халатов. Экстравагантно костюмированная жертва заметалась. Сафари продолжилось.

Битюгов ужасно страдал геморроем. Страдал и гордился. По молодости лет Клирик в шутку пояснил, что геморрой – болезнь интеллектуальная. Бывает у врачей, педагогов, доцентов и лиц, приближенных к политбюро. Милиционеры, как известно, шуток не понимают. Естественно, в результате вольной трактовки причины заболевания, Битюгов от операции отказался, а при любом возможном случае повторял, – ухожу вот завтра на больничный, – загадочно улыбался и добавлял, – с геморроем. Но болезнь прогрессировала и после долгих, переговоров с женами, врачами и любовницами он решил от хвори избавиться. Несмотря на интеллектуальную подоплёку нозологической формы, хирургическое и радикальное решение проблемы обозначило свои реальные очертания. Обращение к Живорезову на предмет геморроидэктомии стало закономерным исходом в создавшейся ситуации. – Убрать дрянь из задницы – с сожалением восклицал Битюгов, – не пристало быть заслуженному майору, строевым шагом не шагивать. Что молодёжь скажет? Молодёжи до Битюговского геморроя было, что Эвересту до среднерусской равнины. И чтобы не портить невзрачным шагом слаженную колонну защитников правопорядка, героический любитель парадного строя обрёл желание избавиться от горячо любимого недуга.

Кроме умения красиво шагать он писал стихи и литературные произведения в прозе. Использовал псевдоним – Аркадий Сельдерей. Вероятно по аналогии с Борисом Леонидовичем Пастернаком. Ну а поскольку отменных литераторов из милиционеров в истории Российской литературы замечено не было, то и печатали его весьма слабо. Другое дело писатели из врачей – Чехов, Булгаков, Сухонов.

"Читать Битюговские сочинения, что лечить триппер марганцовкой – одинаково безрадостное занятие" – как-то указал в рецензии на творчество майора-литератора местный критик. Битюгов обиделся и запил.

Как все несостоявшиеся писатели Битюгов с горя употреблял. Употреблял, как следует, и потому хворал часто встречающейся в стране патологией – алкоголизмом.